Железные Люди в Стальных Кораблях
Шрифт:
– Черт! – спохватилась она. – Это Куинлан, наш ночной охранник. Мне и в самом деле пора закрывать библиотеку! Пойдем.
– Но я хотел… – Хеллборн протянул руки к разложенным на столе книгам.
– Оставь, – Патриция пробежалась взглядом по корешкам и обложкам. – У меня дома подборка не хуже.
– Патриция! Вот ты где! – Ночной охранник Куинлан оказался пожилым негром в строгом сером мундине Народной Полиции. – Чтото ты сегодня припозднилась.
– Извини, Куинлан, мы уже уходим, – вскочила лейтенант Блади. – Уж очень
Добродушное лицо африканца мгновенно превратилось в маску ужаса.
– Конечно, разумеется, не сомневаюсь… – испуганно забормотал он.
«На представителей примитивных культур подобные заклинания всегда действуют безотказно, – подумал Джеймс. – Знать бы еще, что такое «экзоферизм…»
Оказавшись снаружи, Патриция поежилась:
– Когда я приехала сюда, было совсем жарко. Теперь это все больше и больше напоминает Альбион…
– Недостаточно, – заметил Хеллборн. – Слишком много разноцветных человечков.
– Постой! – снова спохватилась она. – Как давно ты здесь? Как ты сюда попал?! Шутки в сторону, это может быть опасно! Если нас остановит патруль…
– Сегодня я получил драконское гражданство, талоны на питание и комнату в служебной гостиннице, – похвастался Хеллборн.
– Покажи, – потребовала Патриция.
Они все еще стояли на ступеньках у входа в библиотеку, в круге света тусклого фонаря. Еще один тусклый фонарь!
– Отлично, – пробормотала она, перебирая бумаги. – Паспорт… Направление… Комната?! Какой же ты наивный! – рассмеялась мисс Блади. – Это не комната, это койка! А на что ты расчитывал в коммунис… – она оборвала себя на полуслове и испуганно заозиралась. Но рядом никого не было. – Джеймс, ответь прямо сейчас – как ты сюда попал?
– Прилетел на конвертоплане, потом меня везли на бронепоезде… – начал было Хеллборн.
– Джеймс, я не Драконию имела в виду, – Патриция заметно рассердилась.
– Прошел через зеркало, – наконецто признался он, хотя сам до конца не мог поверить своим собственным словам.
– Я тоже, – сообщила она с видимым облегчением. – Ты пришел, чтобы забрать меня?! Я верила, что наши меня не бросят и будут искать…
– Нет, это произошло случайно, – сообщил Хеллборн, переваривая полученную информацию. Значит, всетаки зеркало. Он все правильно понял.
– Случайно?… – Патриция заметно расстроилась. – То есть теперь мы застряли тут вдвоем…
– Мы не могли бы найти другое место для разговора? – спросил Джеймс, оглядываясь по сторонам. Не нравилась ему эта сумрачная лестница.
– Да, конечно, – заторопилась она. – Поехали ко мне домой. Там тихо и безопасно. Ты не обязан являться в свою «гостиницу».
Добирались чуть ли не два часа – с личным транспортом здесь было плохо, а общественный с наступлением ночных часов становился постепенно недоступен. Уже в первом
Белые и цветные, молодые и пожилые, все скромно одетые, усталые и бодрые, грустные и веселые – что ж, это больше всего напоминало троллейбус в какомнибудь НьюЙорке (а именно в НьюЙорке, месяцев восемь назад, он в последний раз пользовался общественным транспортом). Разговаривали в основном поанглийски, но время от времени в уши врывалась французская или португальская речь, а иногда – какойнибудь невероятный африканский диалект. О классовой борьбе говорили чаще, чем в американских троллейбусах, но еще чаще говорили о погоде, семейных проблемах и тому подобных вещах. Увы, этих поездок было явно недостаточно, чтобы понять – чем дышит этот город/эта страна/эта планета. Из газет Хеллборн узнал гораздо больше. Конечно, если он будет кататься в кейптаунских автобусах ежедневно, тричетыре месяца подряд…
Но Джеймс Хеллборн решительно не собирался задерживаться на этой планете на такой длительный срок!
* * * * *
– Ничего себе вилла! – только хорошие манеры удержали Хеллборна от одобрительного свиста. – Здесь каждый гражданин такую может получить?
– Я здесь не одна живу, – рассмеялась Патриция, копаясь в сумочке, на дне которой были похоронены ключи. – Кроме меня еще шесть девушек. Но одни уехали к родным на уикэнд, другие сегодня работают в ночную смену. Мы сможем провести несколько часов наедине, и никто нам не помешает.
Джеймс покосился на нее, но вряд ли она имела в виду нечто непристойное. Просто двум альбионцам на чужой планете было о чем поговорить.
Патриция захлопнула калитку, и они поднялись по широким ступеням.
– Это здешний колониальный стиль? – непринужденно заметил Хеллборн. – Псевдоримские колонны?
– Понятия не имею, – призналась лейтенант Блади, разбираясь с массивной связкой ключей. – Так и не удосужилась выяснить. До революции дом принадлежал какомуто капиталисту, который бежал в Европу от справедливого возмездия рабочего кла…
– Революционная риторика быстро прилипает к губам, – вздохнул Джеймс, – это заразно. И ты не замечаешь, как начинаешь использовать ее даже в повседневном разговоре со старыми друзьями.
– Извини, – покраснела она, – это и в самом деле заразно. Но здесь иначе нельзя. Не поймут.
– Я это уже понял, – Хеллборн вспомнил представление, которое он разыграл перед товарищем Огилви и его сотрудницами. Слишком легко все прошло… Надо обязательно поделиться своими подозрениями с Патрицией.