Жемчужина Зорро
Шрифт:
– Хуан!
Сердце, кажется, окончательно остановилось. Он пришел… Он здесь…
Но так далеко. На самом верху лестницы. Он едва успел ступить на нее и выбить своим ножом оружие из рук Хуана. Какая бешеная реакция… И все же сейчас ему не успеть.
Фиона все рассчитала. Полет лезвия – лишь доля секунды. У Зорро не хватит времени добраться до сподвижника дона Эстебана. А если бы он каким-то чудом и успел… Фиона уже подобрала оба кортика. Она не промахнется, а у Зорро не хватит рук, чтобы обезвредить сразу несколько оружий.
Какая ирония судьбы. Лишь двое королевских отпрысков в свое время захотели научиться
Им дали все: постановку корпуса, замах руки, механизм расчета броска, точный взгляд. Они никогда не уступали друг другу, много лет идя в этих негласных соревнованиях плечом к плечу. Их меткость стала при дворе притчей во языцех, и одной из них уже довелось прибегнуть к своему мастерству. Вторая же приберегла его напоследок…
Фиона ни за что не промахнется.
И Зорро своим отказом уже подписал себе приговор. Сколько времени пройдет до того, как подоспеет губернатор и его союзники? Минута? Десять? Это не имело значения. Ведь как только ножи попадут в цель, Зорро будет тем единственным, кто окажется рядом с телом, пронзенным его же черным кортиком. Что он скажет? Это тоже не имело значения. Попытка рассказать правду будет воспринята лишь клеветой в защиту его имени, которое и без того за последний месяц достигло апогея популярности. Любая новость, затрагивавшая его, становилась бурлящим вулканом. Что бы он ни сказал – ему не дадут жизни. Но ведь он в своем благородстве никогда не станет оправдываться. А это значит, что он уже обречен…
Фиона и Хуан исчезнут отсюда за считанные минуты, и как быстро бы губернатор, дон Ластиньо и Рикардо ни оказались у входа, они все равно не бросятся в погоню. Все, что для них будет важно в тот момент, – Изабелла. Путь для отступления будет свободен. Впрочем, – о, как же все тонко рассчитано! – даже если кто-то посторонний и увидит принцессу Фиону и ее спутника возле Пещер – одно ее слово о том, что дон Эстебан, не найдя себе покоя после происшествия с маской, послал гонца к Фионе, вновь сделает ее вне подозрений. Любящая сестра, едва заслышав про опасность, грозящую ее ненаглядной родственнице, не позаботившись даже о собственной охране, со всех ног помчится на ее поиски. Хуан, конечно, сообщит ей о том, что Зорро последний раз видели направляющимся в дом губернатора, однако, издалека завидев, что сам губернатор выезжает в сторону Пещер, она немедленно последует за ним. А дальше… Вариаций было очень много. И на каждую из них у Фионы был свой выход.
Сколько времени прошло с тех пор, как черный клинок выбил своего близнеца из рук убийцы и Фиона подобрала их обоих? Кажется, меньше пяти секунд.
Ему не успеть. Никогда. Он наверху. Прямо над тем местом, где стоит она. Только на высоте около трех метров. А лестница, хоть и ведет прямо к Хуану и Фионе, состоит из двадцати четырех ступеней. Изабелла сосчитала их еще в первый свой визит.
Резкий замах обеих рук. Сразу два ножа – основной и резервный, чтобы не было осечки.
– Моими предложениями нельзя пренебрегать, сеньор Зорро! – взлетел вверх голос Фионы.
И еще два кортика взметнулись в воздух.
В груди все покрылось колючей изморозью.
Господи, она же не успеет ему ничего сказать! Сказать, как он ей нужен. Сказать, сколько он значит в ее жизни. Сказать, что вся жизнь до него уже казалась ненастоящей. Несмотря на то,
Фиона сходила с ума от ревности, поэтому ей могло показаться все что угодно относительно взглядов Зорро в сторону ее младшей сестры. Да и, кроме того, это был такой удобный дополнительный повод для ненависти.
Его же не волновали ничьи страсти. В его жизни была Катрин. Совершенно особенная женщина. Самая дорогая.
Изабелла увидела, как два лезвия отделились от державших их рук и блеснули в свете нескольких факелов.
Она не успела. Ничего не успела. Ни сказать. Ни дернуться в сторону. Ни закрыть глаз. Она только слегка приоткрыла губы, чтобы произнести его имя.
И, кажется, она смогла его прошептать, но в следующий момент все внезапно потемнело. Стало нечем дышать. Что-то закрыло ей доступ воздуха.
Изабелла вздрогнула и вдруг дико закричала.
Три разрывающих душу глухих удара раздались в пространстве вокруг нее. Один за другим с ужасающей точностью они отдались в ее собственном теле. И с последним звуком еще один женский крик, полный ужаса и отчаяния, заполнил каменную пещеру.
Фиона…
– Какого черта три?! – гремел голос Хуана. – Это лишнее! Это неправдоподобно! Нужен был только один! Убираемся отсюда!
Раздались звуки борьбы: Хуан, скорее всего, пытался обездвижить и увести принцессу через черный ход к ждущим их лошадям. Ей нельзя было оставаться здесь – ее присутствие выдавало с головой и ее саму, и дона Эстебана с его помощником. Но она не давала себя схватить. Она кричала и вырывалась, пытаясь добраться до темной фигуре впереди. Время – их главный союзник, который должен был подарить им победу, – стремительно таяло.
Изабелла понимала все, что проиходило в нескольких шагах от нее, так ясно, словно видела собственными глазами. Но при этом все оставалось на периферии ее сознания. Равно как и то, что сверху начал доноситься какой-то шум.
Быстрые шаги по лестнице. Обезумевший крик Рикардо. Сорвавшиеся голоса дона Алехандро и отца.
Ничего… Сейчас ничего не имело значения. Все, что заполняло ее разум, был медленно угасающий взгляд зеленых глаз.
Он не успевал… Не успевал отвести руку Хуана и Фионы. У него не было больше легкого и быстрого оружия, чтобы выбить им ножи с того расстояния, на котором он находился. Длины кнута было недостаточно, а его шпага впервые оказалась бесполезной. У него ничего не было. А потому он использовал… себя.
В одном гигантском прыжке с высоты в несколько метров он ринулся вниз вместе с метнувшимися с другой стороны кортиками, в последний момент закрыв собой прикованную к стене крохотную фигурку.
Изабелла забилась в тисках, пытаясь освободить руки и обхватить его за плечи, чтобы не дать ему упасть, но ее бой против закаленного железа был так смехотворен, что она не смогла даже пошевелить свои оковы.
Она звала его по имени, просила не закрывать глаза и подождать еще немного, обещала, что сейчас здесь появятся врачи, что все будет хорошо. Умоляла его не оставлять ее, в отчаянной попытке цеплялась за его слова о том, что она принадлежала ему. Она пыталась его удержать его же собственным словом, которое он никогда не нарушал… Но она уже чувствовала, как сбивается его дыхание, как меняются удары сердца в его груди, как уходит обычная собранность его тела.