Жемчужинка для Мажора
Шрифт:
Отец настолько сильно любил и, вероятно, любит её до сих пор, что делает всё, лишь бы видеть родного сына, который так похож на мать, как можно реже. Я для него — как та самая соль, что сыпят на рану. Незажившую рану.
Стискиваю руль и сворачиваю в сторону подземной парковки элитной многоэтажки. Отец купил мне эту квартиру, как только у меня появился паспорт. Избавился бы, наверное, в тот же день, но не позволял мой несовершеннолетний возраст. Поэтому дома он появлялся настолько редко, что наша экономка стала роднее, чем кровный отец.
Да и похрен.
Паркуюсь в привычном месте. Глушу мотор. И около пяти минут залипаю в лобовое.
Кто же знал, что наши с Ариной судьбы настолько похожи…
Но прекратил бы я её преследовать, знай с самого начала всю правду? Вряд ли. Хотя, признаю, был бы… Гуманнее, что ли…
Будить бывшую одноклассницу не хочется, поэтому я откидываюсь на спинку водительского кресла и уже собираюсь просидеть в машине до тех пор, пока девчонка не проснётся. Но вовремя вспоминаю, что Скворцова выпила успокоительное, которое мы купили ей по дороге.
Скорей всего, точно не проснётся, если я просто перенесу её к себе в квартиру.
Так и случается. Девчонка мирно сопит, даже когда я беру её на руки, закрываю машину и поднимаюсь на лифте до своего этажа. Не просыпается она, и когда я открываю дверь ключ картой, возясь в кармане джинс с ней на руках. И когда укладываю на свою двуспальную кровать.
Соблазн остаться и лечь рядом — слишком велик. А Скворцова невероятно притягательна и беззащитна.
Прошлой ночью я спал, как убитый. И не постесняюсь сказать, что это была лучшая ночь в моей жизни при условии, что я впервые просто спал рядом с девушкой. Самому удивительно, но как бы сильно мой член не пытался протаранить спальные штаны, мне удалось заставить себя отвернуться и уснуть.
Почему-то мне было важно, чтобы Арина чувствовала себя в моём присутствии спокойно и не волновалась о том, что я могу её к чему-то склонить или принудить.
И вот эта девушка вновь в моей спальне. Вновь в моей кровати. А я не хочу спать в другой комнате. Я хочу остаться здесь и лечь рядом. Обнять Арину сзади, притянуть к себе, уткнуться носом в её шею и вдыхать восхитительный сладковатый запах.
Треш… В какой момент всё изменилось? В какой момент моя неприязнь к этой блондинке стала чем-то иным? Я ведь…
Мои мысли прерывает судорожный всхлип. Девушка вдруг издаёт тихий скулёж, и шепчет сквозь сон:
— Мамочка, пожалуйста… Я не такая… Мам…
Моё сердце замирает в груди. Я застываю, как вкопанный, примерно понимая, что за серьёзный разговор был между матерью и дочерью. Представляю, что мамаша Скворцовой подумала, когда увидела меня рядом. Они же до сих пор считают меня врагом семьи, думая, будто я виноват в том, что отчима Арины уволили с должности.
А что если… Что если как раз таки Арину и обвинили во всём? На мне ведь не отыграешься. Всё-таки мой отец — мэр. Очевидно, кого сделали крайним по итогу.
Ля-я-я…
Крадучись, подхожу к девушке и осторожно, чтобы не разбудить, сажусь с краю. Как завороженный, не могу оторвать взгляд от страдальческого выражения лица Скворцовой.
Но следующее её действие не просто шокирует, а выбивает нахрен из реальности.
Арина, как кошка, ластится к моей руке. Неосознанно льнёт. Трётся об неё. А когда я пытаюсь убрать ладонь от греха подальше, не даёт это сделать. Инстинктивно хватается за неё своими маленькими ладошками и притягивает к своей щеке.
— Не уходи, Глеб… — Шепчет она.
Я сглатываю. Во все глаза таращусь на Арину так, словно впервые вижу. Меня трясёт всего, как грёбанного наркомана. Я мог бы заставить себя уйти, если бы девчонка просто выдала «не уходи». Мало ли кого она могла представить.
Но Скворцова звала именно меня!
Во сне.
Сердце глухо колотится. Мне хватает минуты на то, чтобы принять решение. И очистить свою совесть.
Прямо в одежде ложусь поверх одеяла. Делаю то, что так хотелось — притягиваю Арину к себе. Девушка доверчиво прижимается к моей груди. Вдыхает мой запах, от чего у меня мгновенно сносит крышу, и затихает. А спустя несколько минут дыхание девчонки успокаивается, и она вновь мирно сопит.
Чудеса…
Вот только до победного приходится гнать мысли о том, что мне самому так спокойнее. И что…
Глава 19
Мне снится сладкий сон, словно я лежу на облачке, и оно мягким коконом обволакивает меня. Так тепло и хорошо, что словами не передать. Просыпаться не хочется от слова совсем. Поэтому я позволяю себе понежиться подольше, удобнее устраиваясь в объятиях «облачка». На краю сознания скребётся фоновая тревога, будто что-то не так, но я лениво отмахиваюсь от всех мыслей и снова погружаюсь в мир грёз, не позволяя себе проснуться.
Я уже и забыла, когда в последний раз мне было так хорошо. И, самое главное, спокойно.
Второе пробуждение происходит после того, как я твёрдо убеждаюсь в том, что выспалась и полна сил. Да и лучик солнца последние пять минут упорно продолжает щекотать веки, не давая вновь окунуться в объятия Морфея. И немного раздражая.
Лениво разлепляю глаза. Кряхчу, собираясь потянуться всем телом, но не тут-то было — что-то не даёт мне это сделать. Я предпринимаю вторую попытку, но и она сопровождается провалом.
Ощущение, словно меня связали!
Просыпаюсь окончательно. Смотрю перед собой и абсолютно не узнаю пространство. Комната мне не знакома и она точно не моя! Один только тренажёр на стене уже намекает на то, что спальня мужская.
Перед глазами огромное панорамное окно в пол, в которое щедро светит осеннее солнышко. И оно же подтверждает промелькнувшую мысль о том, что уже перевалило за полдень. В углах — собранный тюль и не запахнутые с ночи портьеры. Ремонт в стиле хайтек убеждает в состоятельности владельца квартиры. А аскетичность и минимализм не оставляют сомнений — я не ошиблась в предположениях, хозяин комнаты точно мужчина.