Жемчужинка для Мажора
Шрифт:
— Протрезвеешь, потом поговорим. Если ты, конечно, вообще вспомнишь об этом.
В груди неприятной змеёй ворочается сожаление. Я знаю, что, возможно, упускаю единственный шанс узнать, что у Соколовского на душе, но также я понимаю, что эти самые откровения могут не принести с собой ничего хорошего. Вплоть до того, что моя душа разорвётся в клочья, и я уже не смогу собрать её воедино.
Порой нужно иметь мужество принимать сложные решения. Тяжёлые.
Так вот, я не смогла. Сердце победило.
— Арина… — Имя, прозвучавшее,
Боже, пожалуйста, если ты есть, пусть это решение не станет фатальной ошибкой для меня…
Я поднимаюсь с пола, так и не найдя в себе сил сорвать с шеи кулон и вернуть его владельцу. Обессилено роняю руку вниз. Пару мгновений бездумно смотрю на ручку, прежде чем открыть дверь. Прежде чем окончательно погрузиться в омут с головой.
А когда, наконец, открываю дверь, брюнет демонстрирует чудеса акробатики. Максимально грациозно подскакивает с насиженного места и вваливается в гостевую комнату с довольной улыбкой на лице.
— Я знал! — Выдаёт он, после чего я резко начинаю сомневаться в спонтанно принятом решении и проклинаю глупое сердце за слабость. — Но обещаю, что ты об этом не пожалеешь, седовласка! Держи. — Протягивает мне второй по счёту яблочный смартфон. — И будь, пожалуйста, на связи. Свой номер я уже вбил.
Брюнет возвышается надо мной, продолжая блаженно улыбаться, а потом, не дожидаясь, пока я заберу телефон, просто заключает меня в свои объятия. Сжимает так крепко, но осторожно, боясь сделать больно, что у меня слёзы на глаза наворачиваются, ведь так хочется поверить в искренность мажора.
И я позволяю себе это сделать. Отпускаю мысли, полностью отдаваясь чувствам. Ни о чём не думаю, наслаждаясь объятиями заклятого врага здесь и сейчас.
— Я так скучал, моя маленькая, — шепчет на ухо Глеб, в то время как моя спина покрывается мурашками от его горячего дыхания. И от нежных слов, коими парень фонтанирует сегодня. — Прости за вчера. Я вспылил. Я дурак. Как обычно.
Его извинения становятся ещё большей неожиданностью. Я замираю в его объятиях, чувствуя, как на губах против воли появляется робкая улыбка.
— И ты меня прости, вместо того, чтобы поблагодарить тебя за помощь, я…
— Не нужно, — не даёт закончить, немного отстраняясь, чтобы видеть моё лицо. — Ты столько натерпелась… Я понимаю, почему ты так сказала. Я сам виноват. Ещё и Крицкая так не вовремя решила вломиться… — Я отвожу взгляд, вспоминая вчерашнюю неприятную сцену, и Глеб останавливает сам себя. — Обещаю, что ты больше не увидишь рядом со мной ни одну девушку.
Для пьяного человека, Глеб рассуждает слишком трезво.
— Так много обещаний для того, кто завтра ничего не вспомнит. — Бурчу я.
Соколовский долго смотрит на меня. Пытается взглядом передать всё, что чувствует. И я вдруг понимаю, что его медовые глаза полны нежности и сожаления. А не теми эмоциями, которые я постоянно пытаюсь ему приписать.
— Даже
— Оно и видно…
Ещё пару мгновений мы смотрим друг на друга, а затем начинаем смеяться. Так тепло и открыто, как никогда раньше.
— Арина, пообещай мне одну вещь. — Просит Глеб, бросая коробку с телефоном на кровать за моей спиной. Освобождает вторую руку, чтобы зарыться ею в моих волосах на затылке.
— Я не могу ничего обещать, — отвожу взгляд, чувствуя покалывание в тех местах, где Соколовский касается меня.
— Я больше ни о чём не попрошу. Только об этом. — Его слова подкупают. Я вновь встречаюсь с янтарной радужкой и тону в этом притягательном взгляде. Киваю, чтобы он продолжал. — Что бы ни случилось, пообещай доверять и верить мне. Во всём.
Мои пальцы, лежащие на его предплечье, сжимаются, и брюнет это замечает. Но терпеливо ждёт ответа.
— Хорошо, — выдыхаю я. — Обещаю. — Слова даются тяжело, но одновременно с этим я ощущаю, как часть груза на моих плечах испаряется и мне становится намного легче.
— Договорились. — С облегчением выдаёт Глеб и крепче обвивает мою талию своей рукой. — А теперь скрепим наш договор поцелуем, седовласка.
Почему-то я даже не удивляюсь подобному завершению диалога.
Я позволяю умелым губам Соколовского пленить мои. Позволяю уложить себя на кровать, предусмотрительно убрав новый смартфон на прикроватную тумбочку. Позволяю ему более смелые ласки. Но, в конце концов, похмелье берёт верх и мажор вырубается, что вызывает у меня очередную улыбку.
Раздев вспотевшего парня до трусов, накрываю его простынею. Долго смотрю на накаченное тело Соколовского. Закусив губу, мнусь, размышляя, остаться с Глебом или уйти. Но вечер только начался, а подготовку к парам никто не отменял, поэтому в итоге я тихонько выскальзываю из комнаты.
Что ж… Будь что будет! Даже если в итоге мне придётся пожалеть, я позволю себе быть счастливой здесь и сейчас.
Глава 21
Так незаметно пролетела неделя.
После пьяного откровения Соколовский не поднимал тему серьёзного разговора, и, как я и предполагала, на утро, наверное, даже и не вспомнил, какую чушь нёс накануне. А я и не стала настаивать.
И, можно было бы сказать, что ничего не изменилось, но это не так. Наши взаимоотношения с Глебом скакнули вперёд. Причём, в лучшую сторону.
Удивительно, но подготовка к отработке у Разумова, действительно сблизила нас. Профессор добился своего. И мы не просто нашли способ, как договориться, но и отыскали точки соприкосновения: мы вместе ездили на пары и обратно, вместе готовили ужин, вместе делали домашние задания, помимо подготовки общего доклада. А когда мы перебрасывались общими фразами в перерывах, выяснилось, что и общего у нас значительно больше, чем мы оба думали.