Жемчужный принц
Шрифт:
– Почему ты так счастлива, Тетти?
– Вам, аристократам, не понять этих вещей. Когда откладываешь каждую лиру, а потом покупаешь себе красивое платье, ты ощущаешь себя… Девушка засмущалась, подбирая слова.
– Ты ощущаешь себя королевой?
– Нет, что вы! – застеснялась Тетти. – Я об этом и не думаю. Я просто счастлива и все. Я чувствую, что парю в воздухе, что краски становятся ярче, и мир начинает разговаривать со мной! Пойдемте, принц, – уже спокойным голосом сказала Тетти и, поднявшись по крыльцу, распахнула скрипучую деревянную
Войдя в этот домик с облупившимся кирпичом и покосившимися ставнями, принц думал увидеть то же самое внутри, но он ошибся.
В гостиной, которая также служила кухней, было чисто и уютно. Только что наломанные ветки приятно потрескивали в красном кирпичном камине. На выбеленных стенах висели полочки с разнообразной глиняной и стеклянной посудой. Простой деревянный стол был покрыт белой вышитой скатертью, а в углу сушились две тельняшки и серые порты (штаны).
Садитесь за стол, ваше высочество, – пригласила принца Тетти и отодвинула простой деревянный стул. Принц сел, и на душе его стало как-то теплее от простого и искреннего гостеприимства этой круглолицей девушки. – Дедушка! – вдруг завизжала Тетти так, что у принца заложило уши. – Выходи! К нам принц пожаловали! И не забудь вино!
– Вечно ты со своими фантазиями, Тетти, – раздался откуда-то издалека недовольный мужской голос.
Одна из дверей открылась, и в гостиную вошел дедушка Тетти, которого вряд ли можно было так назвать. Это был высокий мужчина лет пятидесяти пяти с обветренным, изборожденным морщинами лицом и длинными, до плеч черными с проседью волосами.
«Как грубеет кожа у ныряльщиков», – с грустью подумал принц, вспоминая Фаустину.
– Извините, сеньор, но это все фантазии моей Тетти. – Ей всего 16 лет, и она естественно мечтает о принце и о поездке в этот рассадник, Венецию.
– Ну, дедушка! – обиделась Тетти. – Это действительно принц.
– Правда? – удивился ныряльщик.
– Да, позвольте представиться. Я – принц Перль, отныне полновластный правитель Жемчужного острова.
– Понятно. Я давно живу на этой земле, и застал еще королеву Маргариту. Она была необыкновенно добра и щедра, и ее подданные не знали нужды.
– Она была моей матерью.
– Да? Сеньор Кроун ничего об этом не говорил, и мы решили, что он – правитель Жемчужного острова. А молодые люди вообще не знают этого названия. Правда, Тетти?
– Мы называем себя «Новая Венеция», потому что сеньор Кроун ввел здесь…
На этом месте Тетти запнулась, подбирая слова, но дедушка помог ей.
– Новую систему хозяйствования.
– И что же это за система? – ухмыльнулся принц. – Наживаться на чужом труде?
– Нет, что вы! Вовсе нет. Кстати, я не представился, меня зовут Карло. Давайте, выпьем по бокальчику нашего домашнего вина, а ты, Тетти, поставь на стол блюдо с козьим сыром.
– Хорошо, дедушка. – И Тетти, кокетливо шелестя нижними юбками, подошла к полке, достала стеклянную тарелку с крупно порезанными белыми ломтиками
Принц взял бокал и сделал большой глоток.
– Ваше вино выше всех похвал. Оно пахнет виноградом и весенними ландышами.
При слове «ландыш» принц с восхищением посмотрел на хорошенькую Тетти.
– Так продолжайте ваш рассказ, Карло.
– У Кроуна очень удобная философия жизни. Он добр и постоянно говорит, что любит всех нас, но, к сожалению, не всем в этой жизни выпадает быть счастливым.
– Это он начитался Сен-Симона в моей библиотеке.
– Кого? – не понял Карло.
– Это не его слова.
– Понятно. Кроун говорит, что жизнь тяжела абсолютно для всех, и мы должны безропотно сносить ее тяготы. Нам, ныряльщикам, приходится очень туго. Это – адский труд, а платят за него мало.
– Почему, если это адский труд? – не понял принц.
– Потому что каждый месяц к нам приезжает поверенный из Совета республики и забирает львиную долю нашей добычи. Потом с каждого дома платиться налог в размере одной жемчужины в месяц. Иногда нам даже выплачивают деньги, чему мы очень рады.
– Потому что можем купить себе ленточки и кружева! – вставила Тетти.
– Я вижу, у вас много поводов для радостей, – заметил принц.
– Конечно же, при королеве Маргарите была совсем иная жизнь. Я видел ее всего два раза. Белокурая, синеглазая девушка, излучающая свет и тепло. При ней мы вылавливали жемчужины сачками и большую часть оставляли себе. Но и бедные ныряльщики тоже были среди нас.
– У них не было сачков?
– Нет, их не пускали туда, где хорошо клюет. Между ныряльщиками никогда не было единства. Они конкурировали между собой.
– Ведь Кроун тоже был ныряльщиком. Это правда?
– Да, и я его отлично помню. Он как раз был из тех, кого не пускали. Он мало трудился, пребывал в каких-то мечтах и часто голодал вместе со своей девушкой. Бедняжке приходилось нырять за двоих.
– А девушку звали Фаустина, не так ли?
– Кажется так. Однако Кроуну удалось очаровать королеву Маргариту и устроиться работать во дворец, и теперь он оттуда диктует свои правила.
– Которые вы охотно принимаете, – уточнил принц.
– Он ввел Жемчужный Закон Вечной Молодости.
– Это еще что за закон?
– Когда ты становишься стар и уже не можешь работать, ты имеешь право добровольно расстаться с жизнью.
– Что? – не понял принц.
– Ну, зачем смотреть на изборожденные морщинами лица, слезящиеся глаза и слушать старческое ворчанье?
– Да, – подтвердила Тетти. – В нашей деревне царствует вечная молодость. И никто еще не продал душу дьяволу!
На секунду принцу показалось, что он разговаривает с безумцами. Он сам, как огня, боялся старости, но идея вечной молодости за счет жизни никогда бы не пришла ему в голову. Он почувствовал неприятный холодок в груди и сделал еще один глоток вина, но оно его не согрело.