Жена на продажу, таверна на сдачу

Фрес Константин

Вот только…

Катарина была далеко не дура.

Она следила за мной в сотню глаз. Ее люди постоянно толклись около. Ее дегустаторы постоянно пробовали все, что я выпекала, и напитки, что я подавала.

Так что если б я налила волшебной воды в питье, была велика вероятность что его попробовал бы недобрый человек. И его недобрые мечты сбылись…

— Нет, так нам принцу никак не подсунуть воду, — огорченный, произнес Карл. — Да и коня купить просто так не выйдет. Вон, видишь? Эти двое

постоянно за мной таскаются, делая вид, что просто прогуливаются рядом.

Я присмотрелась к указанным Карлом людям. Переодетые в немыслимые наряды, с нелепыми париками на головах…

— О, боги… да это же папаша и мамаша моего бывшего! — в ужасе пролепетала я. — И они тут! Но как она их всех умудрилась с собой протащить?!

— Город полон шпионов и соглядатаев. Даже отпетых негодяев. Говорят, что личная гвардия новоявленной принцессы. Эти двое чуть нос не засовывают мне в корзинку. А если я куплю породистого рысака, то они точно об этом доложат Катарине. И попасть во дворец незамеченной тебе не удастся…

— Да уж, — мрачно пробормотала я. — Незадачка…

Нет, есть, конечно, вариант на самый крайний и отчаянный случай.

Испечь огромный торт, залезть внутрь, и в самый ответственный момент выскочить оттуда, размахивая бутылкой коньяка и пузырьком с Волшебной Водой.

Голышом, разумеется.

Потому что в платье я в торт не влезу.

Да еще и перепачкаюсь вся в креме.

— Милый, а вот и я!

С кремовыми розочками на голове и с вишенками, повисшими на ушах.

Да Феланор с испугу забудет, как его самого зовут. А не меня вспомнит.

Был еще один щекотливый вопрос.

Мой животик начал расти.

Может, конечно, я придираюсь и преувеличиваю, но мне кажется, я начала поправляться.

И у меня отрос огромный тяжелый зад!

И даже складками юбок его не скрыть, не задрапировать!

— Я уже располнела… А дальше живот будет только больше, — мрачно произнесла я, приглаживая одежду и маскируя живот и так, и этак.

— Это будет не так уж и скоро, — утешил меня Карл. — Ты преувеличиваешь, ничего еще не видно.

— Это ты так думаешь, — горько вздохнула я. — А юбка мне становится тесновата! Вот как тут платье заказывать? Пока портниха с ним будет возиться, я же растолстею, как колобок!

— И следят за нами, — уныло поддакнул Карл. — Старики, кажется, только и делают, что околачиваются здесь. Никуда не уходят. Словно иных дел у нас нет. Проскользнуть мимо такой слежки почти невозможно…

Но решить эту проблему мне неожиданно помог один из гостей.

В городе все только и говорили о предстоящем крупном бале.

Ради него пригласили гостей, кажется, изо всех знатных домов Белого Города.

И торт мне заказали — не свадебный, нет. Но он должен был быть

не хуже.

Заявить о королевском заказе явились, разумеется, эти противные старики, мать и отец моего бывшего. Они просто раздувались от важности, а ядовитое ехидство так и сочилось из их гадких улыбочек.

Видно, никому, кроме них, Катарина не могла доверить такое важное дело, как наблюдение за мной. Кто еще бы исполнил то с таким тщанием?!

— Принц Феланор требует медовый торт, — объявила старуха, взбивая на плоской груди кружева. — Чтобы гости изведали всю сладость этих земель! Иди, готовь сейчас же! Да поживее поворачивайся, корова! Не то получишь пинка!

И она гнусно рассмеялась, вдруг покрутив у виска пальцем.

Я так и остолбенела.

Что это такое с бабушкой творится?!

Голова испортилась от неправильного хранения?!

Мозг заводится только вручную, путем подкручивания?!

— Дура! — вдруг радостно выпалила она, явно торжествуя победу надо мной. Ее опухшие глазки так и сверкали, седые волосы, выкрашенные травяной краской вроде хны, воинственно топорщились.

— Как вам не стыдно, — изумилась я. — Вроде, взрослая женщина…

Но старуха не унималась.

— Потому что ты дура! — радостно взвизгнула она, зловеще хохоча. Нет, клекоча! — Что, так и осталась в прислужницах, дура?! И умрешь ты грязной, дешевой служанкой! А мы-то зато теперь люди! Если я захочу, я тебе как дам кулаком прямо в морду! И ничего мне не будет! Надо дать, — она злобно стиснула сухонькие кулачки. — Тебя давно пора наказать!

Ее голос дрожал, торжествуя.

Лицо у старухи тряслось от злобной радости.

— Да вам на кладбище уже прогулы ставят! — заводясь, рявкнула я. — А вы все туда же, ругаться и драться!

— Да ты сдохнешь вперед меня! — завопила яростно старая карга. — Потому что ты дура!

Меж тем старик, не обращая внимания на воинственную супругу, словно огромная крыса помчался по кухне, всюду суя свой нос.

Он бесцеремонно хватал все, что ему нравилось, и совал по карманам. Ухватил молочник и мигов выпил из него самые густые сливки. Запустил руку в корзину с ягодами и ухватил горсть, небрежно подавив самые крупные и спелые ягоды.

— Да уж, интересные нынче слуги у Его Высочества, — брезгливо проворчал Торонтон, совершенно случайно оказавшийся на моей кухне. — Воры, проходимцы…

— Молчать! — выкрикнула разошедшаяся не на шутку старуха. Видно, власть ударила ей в голову посильнее вина, и она ощутила себя всемогущей. — Одно слово, лопоухий, и тебя выдерут на площади!

Торонтон высокомерно замолчал, глядя сверху вниз на старуху.

Губы его дрожали от нанесенного оскорбления.

— Сарессе, — вдруг звучно произнес он.