Жена на продажу, таверна на сдачу

Фрес Константин

Старуха этого слова непоняла — как, впрочем, и я.

Но некоторые догадки у меня были…

— Ты что, наложил на них заклятье?! — зашептала я в ужасе, когда оба старика принялись методично грабить мою кухню.

— Может быть, совсем чуть-чуть, — беспечно ответил Торонтон.

— Ты с ума сошел?! Королевские слуги…

—…получат по заслугам, — так же невозмутимо ответил он, наблюдая, как папаша добрался до шкафчика с коньяком и с радостным воплем откупоривает бутылку. — Это ведь не

проклятье и не злая черная магия. Это пожелание всего… достойного.

— О, только не в моей таверне!

Старый джентльмен тем временем сдуру присосался к бутыли.

Чудесный аромат коньяка его ввел в заблуждение, и старик сдуру и от жадности сделал три глотка.

Три хороших, больших глотка.

А затем жар спиртного наполнил его горло и старик с громким «х-х-х-х-ха!» выплюнул коньяк изо рта и шумно задышал, вытаращив глаза.

— Отрава! — закричала старуха, всплеснув руками. — Убивают!

И он сунулась ему под руку, поднимать — ибо ноги его подкосились.

Но старик и не думал помирать.

Алкоголь ударил ему в голову быстро и безжалостно.

— П-шла прочь, — вякнул он, отталкивая супругу слабеющей рукой. И снова присосался к бутылю.

Тут у Торонтона глаза на лоб полезли.

Потому что он был в курсе силы коньяка, и его жгучего вкуса.

Но слетевший с катушек старик снова хлебнул коньяка и люто захохотал.

— Так вот он что таят от меня, эти эльфы, — забормотал он, изумленно рассматривая хрустальную бутыль. — У ты, какие… как посмели, уроды лопоухие.

Торонтон с интересом наблюдал, как наш личный надсмотрщик медленно, но верно, выводит себя из строя.

— Великий светлый праздник, — шипела старуха злобно, стараясь ухватить развеселившегося супруга и приструнить его. — А ты нажрался!..

— Вон пошла, старуха, — неуважительно ляпнул окосевший старик. — Ты вообще кто такая. Ты мне не указ.

— Ах ты, сволочь!.. — вскипела бабка.

Но старик, кажется, вмиг набрался до чертиков.

Или это заклятье на него так подействовало.

Но, так или иначе, а он удобнее перехватил свою тросточку, и вдруг тюкнул свою бабку, да так, что она с воплем упала.

Я в ужасе всплеснула руками.

Карл ахнул и выронил корзину.

Торонтон молча наблюдал за развертывающейся трагедией.

— Убили-и-и! — завопила старуха, охая и возясь на полу.

Помнится мне, и папаша Якобс пережил удар трости с трудом. Старик дрался своей палкой очень ловко. А тут — бабка…

В таверну, на ее вопль, тотчас влетели несколько солдат из гвардии Катарины.

— Помогите… — хрипела старуха, протягивая к ним руки.

Но старик вдруг еще раз тюкнул ее по голове своей палкой и дико расхохотался.

— Да вы в своем уме?! — завопил Карл, не подозревающий, что

произошло, и отчего это старик начал драться. — Напились и буяните?! Убивать людей в моей таверне строго воспрещается!

Но старик только грязно выругался, посылая нас так далеко и таким сложным маршрутом, что добраться до пункта назначения у нас просто не было шансов.

Схватив еще одну бутыль, он решил уходить огородами. И весьма успешно и ловко выпрыгнул в окно, прямо в розовые кусты. Чуть весь сад нам не переломал!

— Да что же это творится! — закричал Карл. — Он что, с ума сошел?! Ловите же его, чего стоите столбом?!

Гвардейцы ринулись за ним.

Охая и стеная, проклиная взбесившегося супруга, вслед за ними потянулась и старуха.

— Мерзавец! — кричала она сорванным голосом, волоча ногу. — Да я ж тебя!..

Но ее угрозам, кажется, не суждено было сбыться.

Где-то она нагрешила больше, чем ее не в меру активный супруг.

Старик, решивший срочно куда-то поехать на чужом экипаже (а может, свято полагающий, что это его личный экипаж), взобрался на облучок и завладел вожжами.

Хлестнув лошадей так, что они испугались и тотчас понесли, он сделал круг по двору, распугивая посетителей.

Экипаж заносило на крутых поворотах. Он грозил перевернуться.

Окованные железом колеса высекали искру о мостовую.

Лошади испуганно ржали, вскидывали головы и храпели, кося налитыми кровью глазами и раздувая ноздри.

Гвардейцы уворачивались от пируэтов старика, а вот старуха…

Ну, она всегда была глуповата.

В своей злобе эгоистична и самонадеянна.

Наверное, подумала, что супруг увидит ее и остановится.

Но он не остановился.

Я и крикнуть не успела, как он сшиб ее, как кеглю, и колеса переехали ее пару раз.

— Ах! — только и смогла произнести я.

Тут гвардейцы настигли буяна, схватили под уздцы взбесившихся лошадей и остановили экипаж.

Старика стащили на землю, скрутили… и, кажется, за устроенный ужас он должен был заплатить дорого.

— Как достойно, — проворчал Торонтон.

— Адель! — тут же зашипел мне на ухо Карл. — Охрана! Она с нашей таверны теперь снята!

И это было правдой.

Следить за нами пристально было поручено именно старикам. Прочие гвардейцы, что околачивались рядом, теперь ушли, утащили старика в кутузку.

— Адель, это твой шанс! — зашептал Карл.

Глава 18. Танец с темным принцем

Самые ревностные надсмотрщики были устранены.

Теперь можно было б подумать и о бале.

Главным образом, как туда попасть.

Но тут снова помог случай. Судьба словно благоволила ко мне!