Женатый мужчина
Шрифт:
— Похоже, вы с отцом не очень-то ладите. Паула холодно посмотрела на Джона, как бы давая понять, что он переступил границы дозволенного.
— Мы отлично ладим.
— Он согласен с вами насчет двух наций?
— Я никогда с ним этого не обсуждала.
— И он одобряет вашу работу в сфере социального обеспечения?
— Он не возражает, лишь бы мне самой нравилось. — Она улыбнулась. — А вот мама в ужасе. Сама мысль, что я общаюсь с убийцами… Она спит и видит, чтобы я благополучно вышла замуж за какого-нибудь биржевого
— А вы?
— Что я?
— Вы хотите выйти замуж за биржевого маклера?
— Едва ли я найду такого в Уондзуортской тюрьме… — Да уж.
— Я не желаю выходить замуж за биржевого маклера, но, пожалуй, замуж мне пора.
— Почему?
— Потому что засиделась.
— Сколько же вам лет?
— А как вы думаете?
— Двадцать четыре, ну, двадцать пять. — Мне двадцать восемь.
— Ну, не так уж много.
— А вам сколько было, когда вы женились?
— Двадцать восемь.
— А вашей жене?
— Двадцать.
— Вот видите. А я засиделась.
— Думаю, Клэр сама теперь жалеет, что не подождала.
— Клэр — это ваша жена? — Да.
Паула рассмеялась:
— Я, безусловно, рада, что не вышла замуж в дцадцать.
— Почему?
— Выскочила бы за какое-нибудь чудовище.
— Например?
— Ну, не знаю. — Она снова рассмеялась. — За биржевого маклера.
Было без десяти два. Джон попросил счет, и мелькнула мысль, не вздумает ли Паула платить за себя — ведь это она его пригласила, к тому же она дочь сэра Кристофера Джеррарда. Но ей это в голову, видимо, не пришло: она спокойно смотрела, как он расплачивается двумя пятифунтовыми банкнотами.
— Так я могу передать Терри, что вы согласны взять на себя его защиту? — спросила она, когда они вышли на улицу.
— Все это еще надо провести через поверенного и клерка, — повторил Джон. — Словом, я не отказываюсь.
— Хорошо, — сказала она и, даже не поблагодарив за обед, повернулась и пошла в сторону Ладгейтс-серкус.
Глава четвертая
Есть разговоры, к которым снова и снова возвращаешься в мыслях — придумываешь новые аргументы или более остроумные реплики. Джон приехал в Олд-Бейли, подготовился к защите очередного клиента, зашел в контору за бумагами, нужными ему на завтра, и, наконец, часов в шесть вернулся домой — все это время он прокручивал в голове свою беседу с Паулой Джеррард.
В памяти остался ее голос, а не ее лицо — жесткий акцент, который он мог отнести теперь на счет ее американской крови. Сама она не произвела на него никакого впечатления — ноги тонковаты, грудь плоская. Он вспомнил ее нервозность, блуждающий взгляд, который остановился на нем, как бы подчеркивая серьезность сказанного, большие глаза — светло-карие и ясные.
— Ты знаешь, кто такой сэр Кристофер Джеррард? — спросил
— Банкир или что-то в этом роде. — Клэр пришивала пуговицу к рубашке сына.
— Вот-вот. Я имел сегодня честь познакомиться с его дочерью.
— В суде?
— В Бейли. Она работает в социальном обеспечении, хочет, чтобы я защищал одного парня.
— Как она выглядит?
— Мила. Мы с ней пообедали.
— Надеюсь, она сама за себя платила? — поинтересовалась Клэр, откусывая нитку.
— Девушки из богатых семей никогда за себя не платят.
— Тогда держись лучше бедных. — Клэр поднялась со стула. — А еще лучше — оставь их всех в покое.
У Джона мелькнуло подозрение, не прослышала ли Клэр что-то про Джилли Масколл, но она как ни в чем ни бывало продолжала:
— Велел мне готовить ужин, чтобы после театра не идти в ресторан, а сам распускал перья перед какой-то девицей. Не очень-то это справедливо.
— Надо же мне было где-то пообедать, — возразил Джон.
— Вполне мог бы обойтись закусочной.
— Я и собирался…
— Но решил, что там недостаточно шикарно для этой Джеррард, — фыркнула она. — Собирайся. Нам пора.
— А няня пришла?
— На кухне.
Они сели в «вольво» и поехали к театру «Ройял корт», где условились встретиться с Микки Нилом, Арабеллой Моррисон и Масколлами. По ходу пьесы — давали «Натурный класс» Дэвида Стори — на сцене появилась голая натурщица. Микки сказал потом, что это начисто испортило ему все впечатление. Генри что-то брюзжал насчет надоевшего ему «хнычущего пролетариата», но дамы в один голос заявили, что пьеса им понравилась.
— А вам, Джон? — спросил Генри, когда они рассаживались за столом в кухне у Стриклендов. — Как будто в вашем духе, а? Парень из рабочего класса, образован сверх меры.
— Ради бога, не начинай все сначала, — обратилась к мужу Мэри Масколл.
Генри съежился, изображая испуг. Джон принялся разливать вино.
— Мне больше понравилась другая пьеса, — сказал Джон, — о регбистах.
— И мне, — подхватил Микки.
— Это где раздевалку мужскую показывают? — спросил Генри.
— Ох, да заткнись же наконец, — прикрикнула Мэри. — Ну можешь ты хоть немного помолчать?
— А что я такое сказал? — спросил Генри.
— Без таких сцен, — сказала Клэр, — ни одна современная пьеса, по-моему, не обходится.
— Почему ты так думаешь? — удивилась Арабелла.
— Разве Диана Ригг не устраивает стриптиз в «Прыгунах»? — ответила Клэр.
— Это называется «театр плоти», — сказал Генри.
— Не ради же самой пьесы семейные пары приезжают из пригородов в столицу, — заметил Микки.
— Вы считаете, это их возбуждает? — спросил Генри. — Вы считаете, что после сегодняшнего спектакля они вернутся домой и займутся любовью?