Женщина-генерал и старшая принцесса
Шрифт:
* державный министр (княжественный гун, державный герцог) — (gu'ogong) — название должности
— Решение Его Величества как всегда мудро!
Услышав о вознаграждении Ли Му, придворный чиновник сразу же все понял. Даже если у семьи Ли Му не было наследника, они все равно пользовались большой благосклонностью. Похоже, программа торжества на весенний фестиваль нуждалась в корректировке…
— Мгм, — кивнул Ли Чжао и продолжил: — Дитя мое, Хуань, выйди сюда.
— Слушаюсь, отец-император.
Ли Хуань вышел из ряда на середину зала, почтительно
Ли Чжао посмотрел на Ли Хуаня, вздохнув про себя: не успел он оглянуться, как этот сын уже стал таким взрослым.
Он погладил бороду. Желание искупить свою вину становилось все сильнее.
— Дитя мое, Ли Хуань, строго хранит преданность родителям и имеет хорошие манеры. Я награждаю тебя еще тысячей земель. Наставления твоей матери очень действенны, поэтому я дарую ей пару драгоценных нефритов.
Таким образом, на придворном собрании двадцать восьмого года Юаньдина опускается занавес и медленно поднимается на двадцать девятом году.
В последний день двадцать восьмого года Юаньдина, как человек, который всегда считался странным и нелюдимым и часто игнорировался другими, принц Ли Хуань разрушил прежние представления о себе, став "строго хранящим преданность родителям и имеющим хорошие манеры".
… …
За бамбуковой рощей цветут персиковые ветви; весна прогревает реку, и утки первые об этом узнают.
Повсюду полынь, едва прорастает камыш; сезон, когда вверх по течению плывет рыба-фугу*.
* взято из надписи на картине «Вечерний пейзаж на весенней реке» Хуэй Чуна
В мгновение ока пролетела зима…
Даже холодная северная граница приветствовала весну. Лед растаял, снега сошли, вся природа ожила весной.
Армия Ли Му благополучно пережила морозную зиму. Дул южный ветер, и постепенно пробивалась нежно-зеленая свежая трава.
До конца зимы войска покинули Янгуань и переместили лагерь на расстояние не более чем в пятьдесят ли от его границ. Что касается местных жителей, которые временно отказались от своих жилищ, Ли Му освободил свои поместья и приказал стражникам привести с собой людей, чтобы принести извинения от дома к дому и от двора ко двору. Местные жители, получившие компенсацию, восхищались Ли Му и его справедливой армией. Можно сказать, в результате все остались довольны.
На двадцать девятом году Юаньдина в день фестиваля Шанъюань* Юй Вань и Линь Юй стали семьей.
* праздник фонарей, 15-е число первого лунного месяца, праздник полнолуния начала года
Церемония проходила в маленькой резиденции Линь Юя, где присутствовали в качестве свидетелей Линь Ваньюэ и другие боевые товарищи.
В ночь свадьбы Линь Юй был мертвецки пьян. Он сжал руку Линь Ваньюэ и не отпускал ее, несмотря ни на что. С глазами, полных слез, он бормотал:
— Дагэ, этот младший брат в четырнадцать лет записался в армию. Вот если бы не дагэ, который спасал меня столько раз на поле боя, я бы давно умер. Если бы не дагэ, я не стал бы этим командиром штурмовых войск. Если бы не дагэ, не женился б я на такой прекрасной женщине, как А-Вань. Ты, дагэ, не беспокойся...Ты
Линь Ваньюэ растрогалась. Она мысленно перенеслась к тому времени, когда вступила в армию. Три года пролетели так быстро, сцена за сценой появлялись перед глазами.
Наконец, пьяный Линь Юй вырубился, и его стражники отнесли его в комнату новобрачных. В то время как оставшиеся гости продолжали пьянствовать и ритмично напевать. В резиденции Линь Юя звучала мощная армейская песня с долей уныния, присущего только северной границе...
Получив от Ли Сянь "Теорию пограничной службы", Линь Ваньюэ основательно родилась вновь и сменила кости*. Она больше не придавала значения количеству убитых гуннов и перестала думать об одиночном бою и сверхусердно тренироваться. Вместо этого, в свободное от боев или тренировок время, она читала эту книгу. Доходя до непонятных ей моментов, она в первую очередь пыталась разобраться сама. Если ничего не получалось, она отправлялась к Ли Му и смиренно просила у него совета.
* родиться вновь и сменить кости — (tuotai hu`ang) — обр. в знач.: измениться, переродиться; исправиться, встать на правильный путь
Когда Ли Му впервые увидел "Теорию пограничной службы", написанную его отцом, он обомлел. У него не было наследника, и, долго глядя на Линь Фэйсина, он принял решение.
Ли Му терпеливо объяснял ей выдержки из этой книги. Линь Ваньюэ была не просто любознательной, но и проникала в суть вещей и усваивала материал посредством его всестороннего исследования. Через некоторое время она уже могла проводить тактические оценки с Ли Му, используя ящик с песком как макет местности. Время от времени она высказывала ценные мысли, из которых Ли Му извлекал что-то полезное. Он был приятно удивлен таким Линь Фэйсином.
Двадцать девятый год Юаньдина. Линь Ваньюэ исполнилось семнадцать. На третий год ее службы под командованием Ли Му, с тысячью землями, она была повышена до звания командира штурмовых войск.…
Ее выходные были увеличены до четырех дней. На данный момент была середина весны — время, когда занятые выпасом скота гунны редко совершали свои набеги. Сегодня у нее был выходной, и поскольку военный лагерь находился менее чем в пятидесяти ли от Янгуаня, она, освободившись от дежурства, приехала в свою резиденцию. Для нее это место было самым безопасным, ведь здесь можно было принять ванну и сменить повязку на груди…
Линь Ваньюэ только что закончила мыться. Она уже оделась и вытирала волосы полотенцем, как вдруг раздался стук в дверь.
— Господин, эта служанка и Юйлу испекли немного пирожных. Не желает ли хозяин попробовать?
Линь Ваньюэ проверила свой внешний вид, положила полотенце и ответила:
— Заходи.
Открыв дверь, в комнату вошла приятно улыбающаяся женщина в одежде служанки с подносом и двумя тарелками пирожных на нем.
В конце прошлого года, во время сильного снегопада в Янгуань приехала осиротевшая женщина в поисках родственников, но потерпела неудачу. Замерзшая и голодная, она упала в обморок перед воротами резиденции Линь Ваньюэ. К счастью, ее нашла и спасла Юй Вань. У Юй Вань было доброе сердце, и она хотела помочь девушке выздороветь.