Женщина-генерал и старшая принцесса

Sheehozia

— Отец-император, этот сын хочет что-то сказать.

Ли Чжао поднял глаза и увидел, что из ряда вышел принц Чу, Ли Сюань. Обстоятельства смерти наложницы Лян были туманны, и Ли Чжао с тех пор жалел этого сына, поэтому он доброжелательно сказал:

— Мое дитя, тебе слово.

— Благодарю отца-императора. Этот сын слышал, что недавно генерал Ли Му внезапно отодвинул войска к городу Янгуань. Северная пограничная армия насчитывает более сотни тысяч человек, а Янгуань — всего лишь маленький город на окраине. Как он мог взять на себя такое тяжелое бремя? Ли Му приказал разместить военный лагерь на половине города, лишив крова некоторых местных жителей. Им так тяжело, что словами не передать.

Ли Чжао уже выслушал трех принцев, но

так ничего и не ответил. Он продолжал сидеть на высоком троне и обшаривать взглядом весь зал. Так как он не произнес ни слова, сыновья лишь слегка поклонились и продолжили стоять, неловко сжимая дощечки в руках.

Через некоторое время Ли Чжао наконец заговорил:

— Цензор*, то, что они сказали, правда?

* цензор — (y`usht'ai) — "глаза и уши" императора, должностные лица в каждом округе, которые контролировали работу всех его должностных лиц, следили за их благонадежностью, расследовали по его прямому поручению заговоры и другие государственные преступления

Из конца ряда вышел человек, держа дощечку в руках, и медленно прошествовал к середине зала. Он громко ответил:

— Отвечаю Его Величеству, это правда. Генерал Ли Му действительно отступил из исходной зоны лагеря в Янгуань, чтобы держать оборону на городских стенах.

В зале стало настолько тихо, что можно было услышать звук падающей иглы.

Большинство людей невозмутимо опустили глаза в пол, как если бы это их не касалось. Их лица были смиренными, без особых эмоций.

Другая часть людей нахмурила брови, как будто размышляя о чем-то.

Были и те, кто воспрял духом, словно в канун Нового года.

Но никто не выступил вперед, чтобы сказать хоть слово в пользу Ли Му.

— Отец-император, этот сын считает, что генерал Ли Му решил отступить в Янгуань из-за сурового северного климата. Он человек солидного возраста. Отцу-императору следовало бы отозвать его в столицу. После смерти старого генерал Ли поместье Великого Генерала пустует. Генералу Ли Му стоит туда перебраться. Этот сын молод, и у него нет особых амбициозных планов, но он готов разделить тяготы отца-императора, возглавив солдат северной границы, чтобы истребить гуннов и защитить мир в нашей стране Ли.

— Его Высочество принц Юн искусен в бою, он единственный наиболее подходящий кандидат на место Ли Му. Этот старый слуга предлагает обсудить это!

Все устремили взоры в сторону говорившего. Им оказался седовласый принц* Хэнцзян. Он был сыном наложницы и с течением поколений уже утратил свое высшее положение. Однако в юности он твердо отстаивал свою честь и, сражаясь с морскими разбойниками, совершал выдающиеся подвиги, за что был щедро вознагражден предыдущим императором. Он был удостоен дворянского титула, передаваемого по наследству в течение трех поколений.

* как бы комично ни звучало "седовласый принц", вспомним, что (w'ang) это титул высшей знати, дословно — "князь, король"

С точки зрения старшинства, Ли Чжао должен был называть его дядей…

Знающие люди моментально все поняли. Из-за того, что принц Юн не желал и дальше "оставаться в тени", он требовал военной власти!

Ничего удивительного в этом не было. К настоящему времени у Ли Чжао было только три совершеннолетних сына. Ли Чжэнь был самым старшим. Когда ему пожаловали земли, он специально выбрал те, что были с холодным климатом, так как, по его словам, там находилась барьерная зона страны. Ли Чжао с большим удовольствием предоставил ему военную власть, и Ли Чжэнь не обманул ожиданий. В течение многих лет он боролся с внешними врагами, ни разу не потерпев поражения. Также, он "взрастил" группу способных военной знати и офицеров, которые заработали ратные заслуги.

Принц Чу, Ли Сюань, с юных лет пользовался особой благосклонностью императора. У него в имении было десять тысяч земель, и Ли Чжао намеревался

сделать его мать следующей императрицей. Жаль, что наложница Лян по несчастливой случайности умерла накануне церемонии. Все, чем она была удостоена, это посмертный титул почтенной наложницы Вэнь…

Если бы церемония прошла успешно, положение принца Чу сейчас было бы совершенно иным. Возможно, он бы даже стал равным наследному принцу. Чтобы облегчить боль от потери матери, Ли Чжао даровал ему военную власть. Несмотря на то, что Ли Сюань не был рожден первой наложницей, его власть все же нельзя было недооценивать.

Если взглянуть с другой стороны, положение принца Юна, как совершеннолетнего сына императора, было смущающим…

Из всех братьев у него было меньше всего земель, даже на тысячу меньше, чем у старшей принцессы. На это можно было закрыть глаза, но двое его братьев уже получили военную власть. Его владения не росли, военной власти не было. Как ему не волноваться?

На сегодняшний день большинство военной знати и генералов были в расцвете сил. Земли Ли Чуаня были плодородными, и поблизости не было врагов, у него попросту не было причин просить военной власти! Однако, даже не будучи сильным в дворцовых махинациях, он собрал группу талантливых советников. Они предложили ему следующий план: старшая принцесса Ли Сянь может и любимица императора, но она все еще женщина и не сможет избежать участи выйти замуж и подчиниться своему мужу. Следовательно, от нее не было реальной угрозы. Наследник престола молод и легко поддается запугиванию. Если два других принца захотят избавиться от него, им следует начать с Ли Му и северной границы. Кроме того, после смерти императрицы Ли Цинчэн больше некому заступиться за генерала. Ли Чуаню просто нужно было воспользоваться общей ситуацией и свергнуть Ли Му со своего поста, тогда было бы уместно попросить военную власть на северной границе…

Выслушав предложение советников, Ли Чуань обдумал его и решил перейти к Ли Му. Северная граница может и была холодна и бесплодна, но с армией численностью более сотни тысяч человек. Держать войска означало удерживать власть, а накопление боевых подвигов и отличная репутация помогли бы ему в будущем собрать капитал.

Ли Чуань воспользовался возможностью собрания при дворе, чтобы неявно выступить против Ли Му. Как он полагал, с таким количеством свидетелей отцу-императору не удастся избежать этой темы. Помимо этого, принц Юн намеренно пригласил принца Хэнцзяна. Несмотря на дальнее родство, он все еще был старше отца-императора. С помощью него Ли Чуаню успех был гарантирован.

Принц Юн с дощечкой в руках смиренно стоял между двумя рядами чиновников, ожидая "вердикта " Ли Чжао. Однако он никак не мог ожидать внезапно прозвучавшего из рядов голоса:

— Отец император, этому сыну есть что сказать.

Непоколебимое спокойствие на лице Ли Чжао впервые дрогнуло. Он посмотрел на Ли Хуаня полными удивления глазами и сказал:

— Что хочет сказать Хуань-эр?

Не только Ли Чжао, но и остальные в зале оторопели. Наложница Дэ родила двух сыновей, Хуаня и Пэя. Хуань был затворником, а Пэй был еще молод. Все знали о замкнутости Ли Хуаня. Он не просто избегал крупных мероприятий, но и даже если появлялся по обязательному вызову Его Величества, после трех глотков вина уходил. На частные пиры для императорской семьи он никогда не приезжал. Он уже давно достиг возраста, когда можно было принимать участие в государственных делах, но в девяти случаях из десяти его не было на придворных собраниях. И в те редкие моменты своего присутствия он от начала до конца мероприятия молчал. Каких-либо достижений у него не было. В отличие от своего единокровного младшего брата принца Пэя он отказывался общаться с любыми представителями знати или их сыновьями. Можно было с точностью сказать, что из всех принцев он был своеобразной, но обделенной чувством собственной значимости личностью. Ходила молва о его врожденной немоте. Настолько нелюдимым он был, что это породило такие выводы!