Женщина из шелкового мира
Шрифт:
Ольга не зря называла Игоря денди. Когда он появился в дверях, это оказалось первое слово, которое Мадина захотела бы к нему отнести.
Они собрались на светскую вечеринку, и Игорь был одет так, как требовалось по ситуации, — в смокинг. Самое удивительное, что этот странный пиджачок, делающий смешным практически любого мужчину, особенно небольшого роста, сидел на нем так, как мог бы сидеть разве что на принце Уэльском.
Игорь всегда одевался в точности по ситуации. Мадине казалось, что к каждой ситуации, даже самой неожиданной, у него имеется предусмотрительно подобранная одежда.
А в том,
Игорь пригласил ее на Канары, причем пригласил необычным образом: позвонил ей оттуда, сказал, что находится в командировке — изучает какие-то особенные канарские поля для гольфа, и предложил приехать к нему, чтобы его пребывание на острове Тенерифе завершилось обоюдно приятным образом. К тому времени их отношения как раз находились в той не вполне определенной стадии, которую принято называть конфетно-букетной, и было понятно, что в ближайшее время они должны перейти в стадию более интимную или прекратиться совсем. Прекращать их Мадина не планировала, а потому приняла приглашение и прилетела на Канары, благо и билет для нее был заказан.
К ее удивлению, в аэропорту ее встретил не Игорь, а предупредительный мужчина, который оказался водителем гостиничной машины. Он и отвез ее в отель, издалека напоминавший очень дорогую виллу, только увеличенную в несколько раз, а внутри и вовсе похожий на дворец. Территория его оказалась огромна — в номер Мадину провожали по каким-то бесконечным террасам, по переходам под деревьями и между цветущими кустами, и она думала, что сама не выберется отсюда ни при каких обстоятельствах, до того запутанным выглядел этот роскошный лабиринт.
Ей показалось, что номер, в который она наконец вошла, освещен как-то не слишком ярко. Но уже в следующую секунду она поняла, чем вызвано такое впечатление.
На всей стоящей в номере мебели — на креслах, на кровати, на открытых дверцах шкафов и даже на столе — были закреплены маленькие, похожие на свечи лампочки. Казалось, что они разбросаны по комнате не просто причудливо, а даже беспорядочно. Но, присмотревшись, Мадина заметила, что порядок в их расположении есть: каждая лампочка освещала какой-нибудь предмет дамского гардероба. Под их веселыми огоньками переливались вечернее платье из черной тафты с радужной органзой, и театральная сумочка, украшенная стразами, и шелковые чулки… Завершали впечатление крошечные туфельки — они стояли на столе и волшебно посверкивали золотыми каблучками.
Да и все в этой комнате посверкивало, мерцало и подмигивало Мадине, уверенно обещая ей праздник.
Нельзя сказать, чтобы эта фантазия привела ее в умиление. Было во всем этом что-то излишне эффектное, а Мадина относилась к продуманным эффектам без восторга. Но вещи, разложенные под лампочками, были подобраны тщательно и со вкусом. Такая тщательность производила все же не только показное, но и трогательное впечатление.
Игоря при этом в комнате не было. Поколебавшись — что выбрать? — Мадина, как оказалось, выбор сделала совершенно правильно. Когда Игорь постучался в дверь, она открыла ее, одетая в нежно-голубой пеньюар, состоящий из сплошной пены шелковых кружев. Может, сам по себе этот наряд и выглядел пошловато, но к ситуации подошел как нельзя лучше. Игорь подхватил ее на руки и
Так завершился период приятной неопределенности в их отношениях, и завершился к обоюдному удовольствию. Игорь оказался прекрасным любовником, сильным и деликатным. А туалеты, которые он подарил ей таким оригинальным образом, подошли точно, размер в размер.
Он вообще умел ухаживать. Когда они встречались, у Мадины каждый раз создавалось впечатление, что Игорь не занят в жизни ничем, кроме общения с нею. Конечно, она понимала, что впечатление это не имеет никакого отношения к реальности: его бизнес был достаточно разветвлен, и даже престижный гольф-клуб являлся для Игоря не главным видом деятельности, а чем-то вроде дополнительного удовольствия, и Мадине это было известно. Но видеть при каждой встрече, что все его внимание сосредоточено только на ней, было очень приятно. И ей нравилось поэтому встречаться с Игорем.
— Мы едем-едем-едем! — сказала она, вставая из-за стола ему навстречу. — Только придется заехать ко мне. Не могла же я прийти на работу в вечернем платье.
Игорь подошел к ее столу, и она подставила ему губы для поцелуя.
Вечеринка, на которую он ее пригласил, была посвящена награждению каких-то людей под не вполне понятным определением «Личность года». Что это значило, кто это решал, было загадкой, но событие подавалось как значительное, и Игорь хотел присутствовать на этом вечере, потому что был светским человеком. И хотел, чтобы Мадина присутствовала на этом вечере вместе с ним, потому что, она понимала, ему нравилось, что его спутницей является очень красивая, умеющая правильно держаться женщина.
Что она умеет правильно держаться, Мадина знала о себе так же, как и то, что она красива. А о красоте говорило ей зеркало. Глядя на свое отражение бесстрастным, трезво оценивающим взглядом, она удивлялась лишь одному: почему раньше, все тридцать с хвостиком ее предыдущих лет, это не было очевидным ни для нее самой, ни для окружающих?
Что-то произошло с ней за этот последний год, за этот огромный год. Внутренне она переменилась совершенно, и эта внутренняя перемена так же совершенно переменила ее внешность.
Было что-то смешное в том, как тщательно требовали организаторы мероприятия, чтобы гости непременно явились в вечерних туалетах. Особенно пострадали от такой взыскательности мужчины. Мало кто из них выглядел в смокинге так же естественно и непринужденно, как Игорь. У большинства даже движения менялись от непривычной и неудобной одежды. Они явно чувствовали себя в смокингах неловко и, фланируя по ярко освещенному Колонному залу, напоминали однообразную стайку настороженных, в любую минуту готовых сорваться и улететь птиц.
Кресла в зале были убраны — награждение происходило в свободной обстановке. Пока на подиуме вручались награды в виде огромных кубков, украшенных орлами, официанты разносили шампанское и крошечные канапе, а гости активно общались, перемещаясь по залу.
— Собственно, главный смысл этого мероприятия состоит в том, чтобы каждый мог публично обозначить свой статус, — наклонившись к Мадининому уху, сказал Игорь. И поинтересовался: — Ты скучаешь, Мадо?
— Нет, — пожала плечами Мадина. — Не могу сказать, что мне интересно. Но не тягостно. Не беспокойся.