Жертвуя малым. Том 2

Медейрос Вольга

– Помоги мне, Берилл-джанх, – попросила Риша, чувствуя, как сосет под ложечкой тревога. – Подстрахуй меня на случай неудачи. И тогда я смогу продемонстрировать хозяевам свои достоинства.

Берилл ничего не ответила, но и фыркать, как обычно, не стала.

До озера оставалось рукой подать, когда девушки поняли, что не одни. Они учуяли аромат мужского парфюма, с горьковатыми изысканными, утонченными нотками. Позже Риша узнала, что так может пахнуть дорогой коньяк превосходнейшей выдержки. Приятный запах совершенно не вязался с обстановкой, и эта несуразность, поразив Ришу, развеяла охватившую ее тошнотную муть. Берилл же, напротив, напряглась.

Не доходя до источника запаха нескольких шагов, девушки остановились и неловко поклонились.

– Приветствую,

дамы, – прозвучал в ответ на их поклон густой вальяжный голос, и в воображении Риши он полностью совпал с ароматом парфюма. «Этот человек – обманщик, но знает себе цену», – решила она.

– Вы, должно быть, минна Берилл? – галантно продолжал меж тем хозяйский посланник. Старшая товарка Риши пошевелилась, вероятно, в новом поклоне. – А вы, душенька, миннья Морион, не так ли? – Риша почтительно наклонила голову. – Меня вы можете называть Торис. Большая честь быть одним из немногих, кому дозволено присутствовать при сакральном ритуале омовения. Мою скромную персону препоручаю вашему профессионализму, дамы.

– Сеньор, – шепнула Берилл, и обе девушки вновь низко поклонились.

– Вашим указаниям повиноваться готов, – заметил на это Торис.

Несмотря на откровенную неискренность, он показался Рише добрым человеком. «Может быть, он проявит к нам снисходительность?» – с надеждой подумала она. Берилл, не говоря ни слова, прошла мимо него к тому месту, где их должна была ожидать лодка.

– Мы поплывем по озеру, – смущенная грубостью «старшей сестрицы», объяснила Риша Торису. – Как вы можете видеть, здесь натянут канат, – добравшись по памяти до вкопанного в песок столба, она дотронулась до туго натянутой веревки. – Он прочен и надежен, – добавила она, и хозяйский посланец ласково отвечал ей:

– Благодарю тебя, миннья, за заботу.

Берилл недовольно фыркнула, требуя Ришиного внимания, и девушка поспешила ей на подмогу. И все же на миг ей сделалось тепло на душе и приятно, ведь минньей, «малышкой», ее давно никто не называл. Она словно бы попала в детство, под защиту бабушки и Шабо.

Берилл взобралась в лодку и встала на носу, как обычно. Риша чуть замешкалась, придерживая покачивающееся на мелководье суденышко.

– Прошу вас, сеньор Торис.

– Спасибо, душенька, – он потрепал ее по голове, и грациозно перелез через борт мимо нее, обдав дорогим запахом парфюма. Риша услышала, как стукнул по дереву металл. «Каблуки?» – удивилась она. Но звук был одиночный, не парный. «Неужели костяная нога?» – озадачилась она.

Ловко она запрыгнула в лодочку, и Торис поймал ее, не давая потерять равновесие. Берилл тут же, без предупреждения, принялась перебирать канат. Риша развернулась на тесном пятачке между кормой и сидением, где устроился их высокого ранга спутник, и едва не вывалилась за борт, споткнувшись об какую-то палку. Торис вовремя придержал ее, усадив на мгновение к себе на колени.

– Прости, милая, старого растяпу, – покаянно сказал он, помогая Рише принять вертикальное положение. – Я буду держать трость при себе, вот так. – Прогремев металлическим наконечником трости по деревянному дну, он убрал ее из-под Ришиных ног.

– Нет, нет, ничего, – отвечала на это Риша, начиная помогать Берилл перемещать лодку по воде. – Виной всему моя неуклюжесть, сеньор Торис.

Хозяйский посланец добродушно усмехнулся. Его манеры и обхождение, надежность крепких рук настолько расположили Ришу, что она даже забыла на время обо всех своих страхах.

Но беспокойство вернулось, стоило их лодке достичь заповедного острова. Сеньор Торис сказал, что не станет им мешать, а просто постоит рядышком, глядя, как они работают. Девушки отвели его к заводи, в которой, полускрытые водой, произрастали диковинные статуи. Споро взялись за работу. На правах старшей, Берилл не позволила напарнице прикасаться к «спящим истуканам». Риша орудовала сачком, а ее товарка вытягивала неуклюжую статую из воды на сушу. «Подцепляй пока», – велела она, отдуваясь, и занялась выволоченной

на берег статуей. «Хорошо», – отозвалась Риша, испытывая благодарность к Берилл. Несмотря на весь ее скепсис и нелюдимость, напарница из нее вышла превосходная. Хотя, конечно, личный интерес «старшей сестры» к успеху Риши списывать со счетов тоже не стоило.

Сама Риша была уже достаточно опытной, чтобы не бояться оперировать сачком в одиночку. Однако сил, чтобы поднять статуи из воды, девушке все же не хватало. Она старалась, пыхтя, даже встала с колен (что противоречило инструкции) в полный рост, чтобы тащить было легче. Избегая наступать на скользкие, уходящие в воду корни, она принялась потихоньку пятиться назад, подводя сачок с добычей к берегу.

И тут вредная сетка зацепилась за что-то. Риша осторожно потянула сачок на себя и так, и этак, но лишь убедилась, что тот застрял надежно. Касаться воды или окунать в нее руки по инструкции было строжайше запрещено, но Риша решила рискнуть. Это показалось ей предпочтительнее, чем перспектива дотрагиваться до статуи. Она встала коленями на влажную, проминающуюся под ее тяжестью землю, и, крепко держа одной рукой сачок, низко наклонилась над озером, готовая запустить руку под воду. Она услышала легкий, стремительный шелест подошв – по дерну, и по корням дерева – и тут же наклонившийся над ней сеньор Торис аккуратно, но твердо сжал пальцы на ее запястье, не давая опустить руку.

– Позволь, душенька, я помогу тебе, – мягко, как кот попавшейся в когти мышке, шепнул он, и изумленная Риша кивнула. – Крепко держи!

Риша вцепилась в шершавую деревянную ручку обеими руками, услышала, как спружинили корни под ловкими ногами сеньора, и – следом – тихий плеск и ритмичное бульканье. Торис поводил чем-то (не иначе, как тростью) в воде, подвел ее под сачок, поднатужился и вытолкнул сеть с обмякшей в ней статуей наружу. Риша сноровисто подтянула к себе освобожденный сачок с добычей, и Торис вновь пришел ей на помощь.

– Дальше сама, – доверительно сказал он, когда Риша оказалась перед необходимостью вынимать статую из сети. – Я к ним прикасаться не могу, душенька.

– Я помогу, – раздался из-за дерева взволнованный голос Берилл, но Торис уже любезно, но настойчиво перехватил у Риши ручку сачка.

– Не нужно, минна, – вежливо отозвался он. – Мы с минньей справимся.

Загнанная в угол обстоятельствами, Риша, глубоко вдохнув, взяла статую под мышки. Торис помогал ей, поворачивая сачок так, чтобы конечности статуи не запутались в сети. Следя, чтобы питательный корень, растущий из затылка статуи, не повредился, Риша, выпрямившись с безвольным истуканом на руках, поволокла его подальше на берег. Бережно уложив там на спину, выпрямилась, ладонью смахивая выступивший на лбу пот. Торис подошел к ней и положил рядом с Ришей сачок.

– Сейчас самая важная часть действа наступает, – ласково сказал он девушке. – Я ее больше всего любил.

Он отошел к дереву, а Риша, заинтригованная его словами, уселась перед статуей, скрестив ноги. Ей тоже больше всего нравилась именно эта, предстоящая часть работы, но откуда хозяйский сеньор знает об этом? Ему ведь даже не позволено прикасаться к статуям.

Размышляя об этом, она придвинулась к неподвижному телу и, подобрав длинные волосы, аккуратно уложила голову статуи к себе на колени. Провела ладонями, разравнивая волосы по подолу платья. Наощупь они были очень красивые. Гладкие, прохладные, без единого изъяна. Как трава или мрамор колонн дворцового храма. Ей хотелось бы создавать такие же скульптуры, нечто столь же совершенное, и поэтому она старалась проводить как можно больше времени в художественной мастерской, шлифуя навыки, тщась добиться от своих работ такой же несравненной, нигде больше в мире не существующей гармонии. Небесной гармонии, не земной, вдруг подумалось ей. Земная красота тяготеет к гротеску. «Уродство – обратная сторона прекрасного», – донесся до ее ушей подземный червяковый шелест, и Риша, не совладав с собой, отдернула руку от статуи.