Жестокеры
Шрифт:
У кого еще я могла бы спросить о Диме, я не знала. Но мне в голову пришла блестящая мысль:
«А может, он прославился и стал знаменитым рокером, как и мечтал? Такой человек, как мой Дим, просто не мог не прославиться».
Воодушевленная этой внезапной догадкой, я включила музыкальный канал, который не смотрела уже много лет. Я принялась изучать, кто сейчас на сцене. Но уже через десять минут, разочарованная, выключила телевизор.
«Нет, Дим никогда не стал бы петь такие глупые и пошлые песни!»
Значит, его место – в андеграунде! Я принялась просматривать записи с выступлениями малоизвестных, нераскрученных
«Но ведь не может в наше время человек потеряться, как иголка в стоге сена! Тем более, такой человек, как Дим».
Как это страшно – ничего не знать о том, кого ты когда-то любила! Кого все еще любишь. Я и раньше пыталась искать Отчаянного Гонщика, еще живя в городе …sk, – на просторах всемирной сети. Теперь я решила попробовать еще раз. Каждый раз я просиживала до утра, упрямо вбивая в поисковую строку любимые фамилию и имя, но ничего не находилось в ответ.
***
Ты никогда не застрянешь в Прошлом без причин. Ты можешь в нем застрять, только если в настоящем у тебя нет ничего столь же светлого и радостного. Если все слишком безрадостно. Сладкие воспоминания об ушедшем счастье и сплошные неудачи в моем «сегодня» сделали свое дело: я прочно поселилась в Прошлом. Я жила воспоминаниями.
Жить в Прошлом – как это сладко! По своей воле никогда не прекратишь! И если не происходит в твоей жизни никаких новых событий, которые бы этому поспособствовали… Так получилось, что в моей жизни таких событий не было. Мой мир словно застыл в той точке, в которой мы с Димом расстались. Он периодически застывает, мой мир – это с ним всегда так. Я сама не умею приводить его в движение. Мне жизненно нужен такой человек, как Дим. Который может заставить события, которые тянутся как в замедленной съемке, сменять друг друга быстрее. Который учащает мой пульс. Ускоряет ток крови по моим венам, заставляя меня чувствовать себя живой. Но такого человека больше в моей жизни не было. И, наверно, уже не будет.
Выбираться из скорлупы под названием «Воспоминания о Диме» мне действительно было нелегко – да я и не хотела. Приближалось время ежегодного потока Персеид – красивейшего звездопада. Дим так ждал его… Теперь я одна отсчитывала дни до его приближения.
Мать все видела и догадывалась, что со мной.
– Не понимаю я этого: как можно целыми днями сидеть мечтать, подперев щеку! Или слоняться вот так по дому. Надо действовать! Выйди хоть на улицу, познакомься с кем-нибудь.
– Я не хочу.
– Ты просто теряешь время, живешь бесцельно.
«Живешь бесцельно» – коронная фраза моей матери. Она, как и «лавочки», считала, что я просто теряю время. Этого она допустить не могла. Мать решила действовать радикально.
– Он женился.
Я как раз лежала и читала книгу. Когда я это услышала, я почувствовала себя так, как будто меня пригвоздили к кровати. Как будто меня на ней распяли. Мать продолжила меня терзать, при этом стараясь, чтобы ее голос звучал беззаботно.
– Да, одна знакомая мне сказала. Она знает его.
Не глядя на мать, как можно более спокойно я спросила:
– Твоя знакомая сама его видела?
– Видела или нет, не знаю, но говорит, что … женился…
Я быстро разоблачила ее.
– В каком городе он живет?
– Этого я тебе не скажу!
Я вскочила с кровати.
– Потому что сама не
– Зачем ты приехала сюда? Ты живешь здесь уже полгода. И ничего не делаешь. Никого себе не ищешь. Не работаешь. Я не понимаю, что тебя тут держит. И о чем ты думаешь?
Я ничего ей не ответила. Взяв рюкзак, я хотела выйти из комнаты.
– Да найди ты себе уже кого-нибудь! Ведь ты же меня позоришь! – выкрикнула мать, преградив мне путь.
Я смотрела на нее с грустной улыбкой. «Найди себе кого-нибудь». Вот странные люди! Да разве можно специально кого-нибудь найти? Его можно только случайно (или неслучайно?) встретить. Как я встретила Дима. Ведь я не искала его. Он просто стоял со своей гитарой, прислонившись к стене в школе искусств. Именно так происходят такие встречи. Только так.
– Ну была у тебя первая любовь! – отчаянно выкрикнула мать. – Ну была она неудачная, ну что теперь?
– Она была не только первая. Она была единственная – на всю мою жизнь! И ты меня ее лишила!
Мой голос дрожал от с трудом сдерживаемых слез.
– Любовь – это глупости! Пора взрослеть – как ты сама этого не понимаешь? Ты не становишься моложе и красивей. Дальше найти себе кого-то будет только сложней.
Я горько усмехнулась. Мать попыталась обнять меня, но я отвела от себя ее руки.
– Лучше не трогай меня сейчас!
Отстранив ее, я выбежала из комнаты.
– Я переживаю за тебя и твое будущее! – полным отчаяния голосом крикнула мать мне вслед.
Тогда я этого не понимала, но сейчас хорошо поняла, что гнало его вдаль – носиться в одиночку на своем «байке», в сумерках, вдоль полей. Те самые струны в груди, такие тонкие… За которые кто-то слишком ощутимо дернул. Те же струны были и во мне. Нас было двое таких – во всем этот огромном и бездушном мире. Так мы и прибились друг к другу. Я шла по улице, не в силах унять сильнейшее раздражение. Мне самой не верилось, что со мной вот так поступают. Вдобавок к невыносимой внутренней боли и переживаниям о какой-то своей тотальной неудачливости в личных делах ты еще получаешь и все эти «добрые» советы. Да какие там советы! Категоричные требования!
«Она думает, что все так просто, как у роботов: стоит лишь мысленно себя запрограммировать!»
Мать непрозрачно намекала мне на то, что я засиделась, что мне снова пора куда-то ехать – на очередные поиски лучшей жизни. Когда-то я и сама хотела совершить «побег от пошлости»: уехать, вырваться из этого тесного городка. Но сейчас мне совсем не хотелось этого делать. Ведь здесь, в Городе Высоких Деревьев, каждая улица, каждый дом напоминали мне о Нем. Весь этот город был как одна большая «коробка памяти». Я часто ходила по «нашим местам». Вот и в тот день, сама того не заметив, вышла к старому парку – тому самому, в котором мы гуляли с отцом, и где потом состоялось наше первое свидание с Димом. Заброшенный парк нашего детства за эти годы изменился до неузнаваемости и теперь представлял собой до боли удручающее зрелище. Я шла по асфальтовым дорожкам, сквозь трещины в которых проросла трава, смотрела на запущенные деревья, на сломанные, давно не запускаемые карусели, на выцветших лошадок с облупившейся краской. Все вокруг заросло бурьяном. В пруду плавали не утки, а мусор.