ЖЕСТОКИЕ РОМАНТИКИ ПРОТИВ КРОВАВЫХ ГЕГЕМОНОВ. Том 7.
Шрифт:
Как видим, — оппозиция потерпела очередное поражение, скатывалась по иерархической лестнице власти вниз, теряя остатки власти. После этой «расправы» оппозиция ушла в подполье, в конспирацию готовить новый «решающий» удар по Сталину, а Сталин теперь мог больше времени и внимания уделить хозяйственным вопросам, строительству государства; эту деятельность Сталина рассмотрим в следующей главе. На 15-й партийной конференции в ноябре 1926 года Сталин ещё раз обратил внимание — в чём принципиальные разногласия его с любителями «мировой революции» и мировой гегемонии: «Основной вопрос, разделяющий партию с оппозиционным блоком, — это вопрос о том, возможна ли победа социализма в нашей стране». Борьба созидателя, строителя с мировыми разрушителями и захватчиками продолжалась, и её дальнейший
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
В начале 1927 года Сталин вернулся к вопросу о повышении закупочных цен на продукцию крестьян и чтобы цены в городах не поднялись, особый интерес был к экспортному продукту — зерну. Эта проблема очень остра в России и сегодня, в 21 веке. Тогда непманский рынок, конкуренция на рынке — эту проблему «саму собой» никак не могли решить, ибо никто не хотел терять прибыль, более того нередко был откровенный сговор — взаимокоординация цен. Тогда Сталин решил, что государство должно вмешаться в эту ситуацию и само торговать зерном. А. Солженицын в своей работе цитирует свидетеля тех событий Б. Бруцкуса, — в конце 1926 года и начале 1927 г. «реакция началась с удаления частника из торговли зерном. Затем последовали запреты скупки кож, масличных семян, табаку». В большинстве случаев пострадавшими непманами-перекупщиками-спекулянтами оказались «Осики Бендеры».
Бухарин в начале 1927 года на партийной конференции отметил, что после ликвидации «русской средней и мелкой буржуазии наряду с крупной» — теперь в СССР «еврейская мелкая и средняя буржуазия заняла позиции мелкой и средней российской буржуазии».
«Бухарин описывал картину, которая была у всех на виду. Еврейскую буржуазию не вымаривали сплошь, как русскую. Купец-еврей несравненно реже становился проклятым «бывшим», находились свои заступники и выручатели», — отметил А. Солженицын.
На протяжении двух десятилетий при последнем царе происходил расцвет еврейских торговцев в Российской империи, а при «своих» они расцвели ещё буйнее, иногда их грабили голодные солдаты. Это был первый расцвет еврейского предпринимательства в СССР (второй — в конце «перестройки» и далее). Именно в этот период был создан символ той эпохи — культовый еврейский герой того времени Ося Бендер, которому до сих пор симпатизируют миллионы российских граждан.
Мог ли этот нэп своими налоговыми отчислениями или инвестициями поднять экономику страны? За эту нэповскую версию развития ратовали Зиновьев и Каменев. При внимательном экономическом анализе ответ был ясен. Тогда по подсчётам экономиста Г.И. Ханина в годы нэпа (1925-1927 гг.) ежегодный прирост ВВП в СССР был всего 2%, в то время как в ведущих европейских странах был 6-8%, а в США — 9-10%. Значит НЭП — не решал проблемы развития страны, а только усугублял это отставание. И, более того, — своей видимой сытостью был обманчиво опасен.
Сталин прекрасно понимал, что при таком разрыве развития через несколько лет с СССР развитые страны считаться не будут совсем, он будет поглощен, исчезнет в первой же вспыхнувшей войне. И теперь уже сабли и тачанки не помогут при всей идеологической марксистской накачке красноармейцев. «Нужны многие миллиарды и притом в долгосрочные вложения, а удаётся, притом с громадными трудностями, получить за границей лишь подтоварные кредиты на 3-4 года при заказе оборудования», — писал экономист А. Югов. Где взять деньги для развития промышленности? Эта партийная дискуссия в СССР длилась уже 5-й год, затянулась, и ещё длилась бы таким же вялым образом долго, — если бы не «помог» определиться внешний фактор.
Многие в то время были убеждены, что майский конфликт с Англией 1926 года был уже позади, и забыт. Но оказалось совсем по-другому. Оппозиция всё меньше верила в свои силы и всё больше надеялась, что «Запад нам поможет». На следствии в 1937 году Раковский вспоминал события этого периода: «Я пришел к выводу о необходимости сделать указание нашим единомышленникам за
Ведь из нищего и разрушенного СССР на самые «теплые» места — в европейские столицы уехали или были «сосланы» самые «достойные» захватчики-победители или их друзья, и почти все они были одной национальности. И в июле 1927 года Бронштейн-Троцкий с удовольствием отметил: «На важнейших дипломатических постах, т.е. на непосредственно охране интересов рабочего государства от капиталистических врагов, стоят в настоящее время почти сплошь оппозиционеры».
И эти оппозиционеры — соратники Бронштейна-Троцкого в различных столицах были активизированы. Конечно, бессмысленно поднимать против СССР, например, Бельгию или Венгрию, поэтому все усилия троцкистов были сконцентрированы на мировом лидере — Англии. И они «подсказали» руководству Англии, что начавшаяся в 1925 году в крупнейшей английской колонии — Китае революция — это дело рук Москвы, происки Сталина против Англии. Вместе с майско-июньскими забастовками рабочих это была уже сверхнаглая дерзость по отношению к мировому гегемону. Москве необходимо было преподнести убедительный урок. И как только руководству Англии пришлось 20 февраля 1927 года подписать болезненное соглашение с китайцами о возврате концессии в городе Цзюцзан, то уже 23 февраля Англия выдвинула руководству СССР «ноту Чемберлена» — жесткое требование не вмешиваться в китайские дела, иначе она официально пригрозила разрывом всех отношений с СССР.
Английское руководство стало действовать в своём типичном стиле — привлекать к этой операции «чужие руки»: подбивать Германское руководство на участие в походе на СССР. Как стало известно из письма от 24 февраля 1927 года английского представителя А. Рехберга полковнику рейхсвера фон Шлейхеру — англичане предлагали сформировать против СССР 300-тысячную совместную группировку. И, несмотря на то, что немцы недавно «наелись» войны, но учитывая, что правительство Германии в это время состояло во многом не из немцев, на что особое внимание обратил в своей книге Генри Форд, то использование «немецкого мяса» было весьма возможно.
Сталин и его соратники, понимая активное участие в этой истории «своих» оппозиционеров ответили с неожиданной стороны — 25 февраля ЦК внесло в Уголовный Кодекс дополнение — наказание за преступление против государства — знаменитую статью №58, чтобы её можно было инкриминировать за измену. Ситуация продолжала накаляться — 28 февраля «английские» китайцы у берегов Китая захватили советский корабль «Память Ленина», команду поместили в тюрьму. Ситуацией решило воспользоваться французское руководство и «до кучи» в марте навалилось на Сталина с требованием возврата царских долгов. В общем — зима 1927 года выдалась для Сталина «жаркой».
Ситуация всё более накалялась и становилась для СССР угрожающей. Сталин, политическое и военное руководство сделали анализ вооруженных сил СССР на случай войны, причем с Англией. Результаты этой аналитики, выводы были очень удручающи: во-первых, состояние вооружения не выдерживало никакой критики, и, во-вторых, и, возможно, главное — советская промышленность не была готова к войне, в случае войны не была готова поставить необходимое количество снарядов, стрелкового оружия, гранат, орудий, не говоря уже о танках и самолётах. Обсуждение этой проблемы состоялось на мартовском Пленуме партии, на котором было окончательно решено — в связи с угрозой серьёзной войны необходимо переводить экономику, всё хозяйство страны на мобилизационный режим. Мобилизация всех материальных и человеческих ресурсов для вероятной агрессии — стало неафишированным лозунгом. Это, без сомнений, стряхнуло блажь, расслабленность и увлечение неспешной внутрипартийной «шахматной» игрой за власть с победителей в Гражданской войне, и затем сильно ускорило развитие многих отраслей экономики и страны в целом. На этом же мартовском Пленуме было принято решение в течение месяца срочно составить 5-летний план реформирования Советской армии, её существенного усиления. Именно этот план был первым пятилетним планом в СССР.