Жестокии развод
Шрифт:
– Прости? – тихо переспрашивает Настя, я откладываю приборы и складываю руки перед лицом в замок.
– Я считаю, что нам всем нужно…найти общий язык.
– Зачем?!
– Ради детей, любимая. Мы с Галей разошлись, и наши отношения закончились, ты это прекрасно знаешь. Я выбрал тебя. Но она их мама, и я хотел бы, чтобы наш развод прошел…безболезненно.
– Ну, пока она документы не подписала, о каком разводе можно говорить?
Настя тихо цыкает и опускает глаза в тарелку, в которой с остервенением
– Пап, это совершенно ни к чему…- начинает Вероника, взяв себя в руки и нацепив на лицо пластиковую улыбку, – Мы все поняли и поддержали твое решение. А она? Она поймет тоже, просто чуть позже.
– Вероника, твоя мама будет одна в Новый год и…
– И кто в этом виноват?! – повышает голос, бросив на меня резкий взгляд, – Она нас выгнала!
– Да, выгнала.
– И что?! Снова поползешь к ней на брюхе?! А не жирно будет?
– Вероника…
– Папа, хватит! Просто. Прекрати.
Дочь заканчивает свою речь тихо и тоже опускает взгляд в тарелку. Дальше разговор не клеится, а у меня на сердце образуется еще больший камень. Все-таки не дело это, когда дети в ссоре с матерью, даже если в этой ссоре виновата сама мать. Кто-то должен быть умнее…
Когда заканчивается ужин, я ухожу в кабинет. Мне нужно немного поработать, разобрать бумаги и подумать, но все мои планы нарушаются тихим стуком в дверь.
– Да?
– Котик, это я, – Настя заходит в кабинет в красивом, кружевном халатике.
Улыбаюсь.
Она надела его для меня, и это что-то на потрясающем. Здорово поднимает самооценку осознание, что такая шикарная женщина делает что-то для тебя.
Мне в ней все нравится. Юная, красивая девушка с длинными, блестящими волосами и мягким сердцем. Она, конечно, капризна, хотя даже в своих капризах от нее за версту тянет дикой, взрывной энергией с чисто женскими, яркими всполохами.
От такой энергии у каждого мужика в башке взорвется пара сотен снарядов, снося на своем пути все принципы и привычки. Так со мной и случилось, кстати. Раньше я думал, что никогда не изменю Гале, и я не изменял. Был хорошим, домашним котиком, который спешил домой и даже не задумывался, что в его жизни что-то идет не так.
Все познается в сравнении, конечно же.
Когда я познакомился с Настей на одном из благотворительных приемов, куда Галя не смогла пойти из-за внезапно наступившей простуды, я сразу увидел разницу. Даже не в них. Нет, не в них. Моя жена выглядит хорошо для своего возраста. Она не забросила себя, не потолстела и регулярно посещала салоны красоты, просто между нами что-то угасло. Не было страсти, тока и мурашек, а брак, как известно, умирает, когда пропадают мурашки, потому что так рушится связь и близость между мужчиной и женщиной.
– Я тебе не помешала? – мурлычет Настюша, двигаясь в мою сторону походкой от бедра.
Издаю
– Нет, не помешала, малышка.
Смотрю и исхожу на те самые мурашки, пока она становится ближе. Грациозно, как маленькая кошка. И дышать все сложнее…
Член дико напрягается и бьет в ширинку.
Мозг коротит.
Настя обходит стол и присаживается мне на колено. От нее потрясающе пахнет сладковатыми, игривыми духами, а кожа на ощупь – чистый шелк. Думал ли я двадцать с лишним лет назад, что когда-нибудь у меня будет такая женщина? Да не в жизни. А Галя? Я уже не помню, что думал о Гале. Наверно, в какой-то момент и она меня так поджигала…но это было давно. Очень-очень давно.
– Я хотела поговорить о твоем предложении…
Морок падает сам собой, а в груди появляется ком из искрящего раздражения. Мне не нравится эта тема. Точнее, не понравится то, что я сейчас, скорее всего, услышу.
– Насть…
– Нет, послушай, – она прижимает пальчики к губам и шепчет, опираясь на меня грудью.
Я чувствую ее напряженные соски через тонкую, кружевную ткань.
– Котик, это же Новый год. Понимаешь? Такой праздник! Он должен быть счастливым, а если…мы пригласим твою бывшую, кто будет от этого счастлив? Никто. Ни она, ни мы.
Вздыхаю и ласково беру ее за запястье, чтобы отвести его в сторону.
– Ты сама слышала, что говорит Вероника, Насть.
– Вот именно! И так думает не только она, но и все твои дети. И прости, конечно, твоя бывшая сама виновата. Они пошли к ней навстречу, а она что? Взяла и выгнала их за порог как бездомных котят! Чего ты теперь ждешь? Дети уже взрослые и…
– Настя, остановись, – прибавляю голосу строгости и пристально смотрю ей в глаза, – Галя – их мать, и тот факт, что мы с ней развелись, этого не изменит.
– Опять ты это говоришь! Вы не развелись! Она тянет время!
– Завтра у нее назначена встреча с Верным, он ее пошлет, и у нее не будет другого выхода, кроме как подписать бумаги.
– Но…
– Любимая, умоляю. Остановись. Я хорошо знаю Галю, и вся эта кутерьма – не ее идея даже, а Ленина! Галя неспособна на решительные действия. Она смирится и подпишет бумаги, так что мы совсем скоро забудем обо всем этом и начнем новую, счастливую жизнь. Но Новый год…пойми меня правильно, я люблю своих детей и хочу, чтобы они не боролись с внутренними стопами. Я хочу, чтобы они были счастливы.
– Но…
– И они будут, дорогая, – мягко поглаживаю ее и улыбаюсь, – Когда увидят, что их родители пришли к консенсусу, а ты подружилась с их мамой.
– Хочешь, чтобы мы подружились?
Саркастично. Но мне нравится, когда она такая…острая. Двигаюсь ближе, задеваю носом линию челюсти и опускаясь в нежном поцелуе на тонкую шейку.
– Конечно, дорогая, – еще один поцелуй, и она издает тихий стон, – Ты у меня сокровище, ты справишься. А Галя? Тебе не о чем волноваться. Я с тобой, а она всего лишь мое прошлое…