Жестокии развод

Тес Ария

– Если бы я знал, в чем дело, выделил бы на эту встречу больше времени, – отвечает тихо, – Но я не думал, что мне потребуется больше времени, чтобы указать не особо приличный маршрут, Галина.

– Собирались меня послать в пешее эротическое?

– Собирался.

– Ммм…Мужская солидарность?

– Пусть будет так. Но вообще, я слишком эгоистичен, чтобы позволить кому-то действовать через свою голову.

Да, это я заметила.

Откашливаюсь и делаю от него шаг в сторону.

– Спасибо еще раз, и я надеюсь, что наш разговор, несмотря на отсутствие соглашения между адвокатом и клиентом,

останется между нами.

– Не хотите, чтобы ваш муж…

– Мой бывший муж. Именно так. Я не хочу, чтобы он лез не в свое, собачье дело. Так ему и передайте, пожалуйста, если представиться случай.

Верный тихо смеется и облизывает нижнюю губу кончиком языка, а потом бросает на меня плутовской взгляд и кивает.

– Несмотря на отсутствие соглашения между нами, даю свое слово. Ваш муж не узнает детали нашей встречи.

Киваю в ответ.

– До завтра.

– До завтра. Галина.

Гордо поворачиваюсь и ухожу, но все то время, пока меня не спасает лифт, я чувствую, как глубокие, черные глаза оставляют на моей спине свои метки…

Визуал

Иван

?

Верный

?

15. Мурашки Толя

В принципе, меня все устраивает.

Мне нравится, что мой дом ожил и заиграл другими красками. Притом в прямом смысле этого слова. Как только Настя переступила порог, она сразу вызвала бригаду рабочих и своего знакомого дизайнера, который приехал с уже готовыми решениями для нашего, теперь уже общего, пространства. Я был не против. Меня самого стали удручать слишком бежевые стены, слишком спокойная мебель, перегруз всяких мелочей, которые в какой-то момент стали слишком сильно раздражать.

Теперь их нет.

Наша гостиная и прихожая – находка для любого любителя минимализма. Новая мебель, новая жена? Хах. Забавно…

Но мне действительно нравится.

Дети ладят с Настей, все идет спокойно и размерено. Я сижу за нашим столом, молча наблюдаю за тем, как Артур и Вероника наперебой общаются с Настюшей. Вызывает мягкую, легкую полуулыбку.

Поворачиваю голову чуть в сторону, уловив слабый запах краски. Совсем скоро ремонт будет закончен, мы войдем в Новый год с новыми стенами, которые не будут раздражать своим слишком бежевым оттенком. Не будет мелочей, не будет ничего привычного, и это хорошо. Новый этап – это то, что нам всем нужно, чтобы встряхнуться.

Галя – это рутина. Это про спокойствие и вечное «все-нормально-у-нас-ничего-не-происходит». Я понимаю, что ее обижает все то, что произошло. Но это только пока. Да, только пока свежо предание, но как только она отойдет – все поймет и взвесит. Мы просто физически не можем больше быть вместе, я слишком устал притворяться, а она? Ей придется смириться.

Вздыхаю и бросаю взгляд на младшего сына. После того как Галя выгнала нас с похорон собственной матери, он стал еще тише обычного. Артем в принципе никогда не был громким, и я это знаю. У него мягкий характер, он взял его от матери. Покладистый, в меру ведомый

и спокойный человек, в отличие от того же Артура, который всегда устраивал нам с Галей вырванные годы…

Губы трогает новая улыбка. Спокойная, но немного горькая. Все-таки у нас было много хороших моментов, и я за все ей благодарен. Мне стыдно? Немного. Все-таки, возможно, надо было поступить честнее и во всем признаться сразу, как я почувствовал ток, который прошелся по всему телу, стоило мне только увидеть Настасью. Не знаю, почему не сказал. Точнее, я знаю. Не был уверен, что из этого что-то выйдет серьезнее, чем короткая интрижка. Зачем ее при таких раскладах дергать? Без надобности, так сказать. Все-таки мы действительно прожили неплохую жизнь вместе, и я чувствую ответственность за нее даже сейчас.

Злюсь? Злился дико. Она поступила по-свински, но я прощаю. Отпускаю. Возможно, я тоже поступил бы так же…хотя нет. Не поступил бы. Пусть это останется на ее совести.

– Толя? – зовет Настя, и я пару раз моргаю, а потом возвращаюсь в свою новую реальность.

Хватит думать о бывшей.

– Да, зая?

Она улыбается. Настя любит, когда я ее так называю. Не уверен, что сам чувствую по этому поводу. С Галей я никогда так не делал – ей не нравились клички. Она хотела слышать, как я произношу ее имя, а я…

Да твою мать!

Хватит.

Думать.

О.

Бывшей.

– Мы говорили о том, как будем встречать этот Новый год.

В сердце неприятно екает.

– Это очень важный праздник, котик. Ты же понимаешь…

Настя многозначительно смотрит на меня, я киваю. Поглубже муки совести и горечь. А главное – посильнее утрамбовать мысли о бывшей.

Бегло осматриваю детей. Вероника держится лучше всех и не подает вида, что ее цепляет, даже если действительно цепляет. Артур фыркает и показательно смотрит в окно, а вот Артем…ежится. Я тоже хочу внутри съежиться, ведь когда-то этот праздник был самым важным в нашей общей жизни. Когда не было еще никаких сложностей. Когда все было просто и понятно: папа, мама, любовь и их дети. Теперь жизнь внесла свои коррективы…папа больше не любит маму, даже если она не готова это признать и отпустить его – все изменилось. Ей придется смириться и создавать свои собственные традиции.

Неприятно.

Надеюсь, что у Гали не будет с этим проблем. Может быть, чтобы для нее это прошло не так безболезненно, мне надо пригласить ее на семейный ужин? Все-таки мы семья. Все равно семья. Ей нужно познакомиться с Настей, раз наши дети будут с ней жить и общаться.

Да.

Я бы хотел познакомиться с мужчиной, которого полюбит…

Ай, нет. Глупости. Галя вряд ли встретит нового мужчину, это жизнь. Надо признать, что, скорее всего, она останется одна на этот праздник, на следующий и на еще много праздников, которые ей предстоит встречать в одиночестве.

Да, я приглашу ее. Думаю, это будет самым лучшим выходом из ситуации… Галя обижается, но ради детей мы все должны вести себя как взрослые.

– Да, понимаю.

– Первый совместный Новый год. Как семья.

Немного коробит. Не понимаю почему? И даже думать об этом не хочу. Улыбаюсь еще мягче.

– Да, Настя, ты права. Это очень важный праздник, поэтому я думаю…нам надо пригласить Галю.

У Артура из рук тут же падает вилка, а Вероника застывает, широко распахнув глаза. Артем вскидывает брови. Но я смотрю только на Настю. Сейчас это гораздо важнее. Она важнее, потому что она должна понять.