Жестянка 2
Шрифт:
— Дикие деньги, простому пацанчику не по карману! — поддакнул Спика. — Да никто и не продаст, такую шнягу Волков бы из рук не выпустил.
— Парус рассматривать будем? — поинтересовался Владимир Викторович.
Все начали переглядываться, отыскивая на лицах товарищей ранее скрытые признаки знакомства с яхтенным делом и парусами вообще.
— Да, уж… — молвил Дед. — У нас явно сухопутный анклав.
— Могли тренироваться. Заранее, — подсказал Пикачёв. — Вот только сколько времени это займёт? На Клязьме сразу бы заметили
— Для тренировок управления парусами нужна нормальная база на берегу, а это задача не для велосипедистов-потеряшек, — резонно заметила Ирина.
— А вот долблёночку можно настучать без особой базы, хватит и шалаша на берегу! — логично продолжил я её рассуждения.
— Ещё можно берестяную сшить! — выпалил Хайдаров. — За несколько визитов.
Все посмотрели на него, как на опытного индейца-ирокеза с Великих озёр или на писателя-фантаста средней полосы. «Берестяную, говоришь? Сшить? Это ты круто загнул, Мустафа!».
— Есть ещё вариант неожиданной находки, — задумчиво произнёс Дед. — Этот парень… Евгений, да?
Я кивнул.
— Допустим, что этот Женя случайно наткнулся на бесхозную резиновую лодку, причём на нашем берегу, — продолжил он. — И это послужило триггером к началу весьма опасного предприятия. Мы же достоверно не знаем, один он был на борту или нет. В паре не так страшно.
— Точно, с кентами! — выкрикнул Спика. — Они тоже ласты сложили!
Добрый у нас Семён.
— Про напарников он ничего не говорил, — качнув головой, напомнил я.
— Да он почти ничего не говорил, чего уж там! — досадливо махнул рукой Казанников. — Выдал лишь ключевое, то, что крепко засело в голове.
— Тем не менее, вопрос происхождения лодки никуда не делся, — сказала Ирина. — Приплыть она могла только сверху, по течению…
— И кто же тогда её построил? — спросил Хайдаров.
Возникла пауза.
— Хороший вопрос, Мустафа… — наконец промолвил Дед, чуть понизив голос. — Очень хороший. Важный. И вот ещё один момент: если он шел исключительно на вёслах, то стартовал гораздо выше по течению. Под углом туда, под углом обратно. А Большая — действительно широкая река.
— Сколько? — жадно поинтересовался я.
— Возле нас метров пятьсот-шестьсот, а севернее и южнее и того шире.
Работа шла слаженно. Когда люди тесной группой годами профессионально копаются в одном и том же, в золоте или в дерьме, их руки то и дело соприкасаются, а то и больно сталкиваются. И тогда нужно быстро выяснить друг у друга, уточнить — чьи это пальцы, что они держат, долго ли выдержат. А это значит, что без взаимопонимания и взаимодействия не обойтись.
Кретова тихо присвистнула и выдала крайне интересное:
— Карта! Он стартовал в том самом месте, где переправа указана на нашей карте. Потом его сносило течением, затем шёл пешком, понимая, что наш район ниже.
— Далековато, трудозатратно, маловероятно. Но допустить можно! — нехотя согласился
Тёмная история…
Причём какие-то её стороны откровенно пахнут смертью. Но ведь недаром же столько людей проявили к ней интерес! А теперь таинственная карта заставляет и нас окунуться в эту муть с головой.
— Ладно, — тяжело вздохнул Владимир Викторович, подливая в стакан воду из графина и доставая из жестяной коробочки пару таблеток. — Принимаем за факт, что Евгений, так или иначе, в компании или без, минимум два раза форсировал Большую реку, и на той стороне увидел нечто настолько страшное…
— Что после этого частично или полностью потерял способность к разумным действиям! — почти с восторгом продолжил Хайдаров.
Мустафа вообще что-то больно азартен сегодня, мне это не нравится. Видел я вчера одного такого азартного в горнице у Андрея Зацепина.
— Вот это уже лишнее, Мустафа, мы не доктора, — решительно возразил Дед.
— Подождите, подождите! — подняла руку Кретова, привставая со стула. — Я не согласна!
— С чем? — удивился Дед.
— Почему мы уже решили, что опасность кроется на противоположном берегу, а? — горячо спросила наша боевая командирша. — Что если дело в самой реке, в Большой?
— Что ты хочешь этим сказать, Ира? — спросил я в недоумении.
— Представьте, что в реке водится какой-то… Монстр водяной или амфибия! — она звонко шлепнула рукой по столу, и все вздрогнули. — Или монстры! Чудовища!
— Твою ж мать… — в зловещей тишине прошептал явно потрясённый Пикачёв.
Остальные, ушибленные столь жутким предположением ничуть не меньше, молчали. Лично я уловил, что вляпались мы по самые уши. И операцию отменять нельзя, прозеваем то самое страшное.
— Лодка утонула, да-да… — наконец так же тихо произнёс Казанников.
— Да не… — выдавил я.
— Чё да не-то, Денис? Чё да не? Реальная же тема, в рот мне ноги! Ты напомни-ка, какие слова этот Евгений говорил Зацепину и позже? — спросил Пикачёв.
Я щёлкнул в воздухе пальцами, стараясь припомнить как можно точнее.
— Сначала он сказал так: «Бегите». Я лично этого не слышал, он Андрею сказал, при эвакуации от реки на заимку. Затем уже в машине, мы только тронулись. Э-э… «Река! Не ходите туда! Никогда! Там ужас! Вы не представляете!»… И чуть позже добавил: «Там ад! Гнев божий, как мне бабушка рассказывала! Бабушка, помоги мне!».
— Действительно ужас! — чуть ли не простонала Ирина, — Бедный мальчишка.
— Ну и что теперь прикажете делать? — с неожиданной злостью и растерянностью вопросил Казанников. — Мы договорились до того, что в соседней реке водятся какие-то монстры, которые топят лодки и жрут людей? Может, они ещё и на берег выползают, а? Мне что, нужно колья по всему периметру вкапывать, рвы копать, электрический ток к «егозе» подводить?