Живем только раз
Шрифт:
Шмурдяк — так окрестила я сей неизвестный мне напиток — оказался непредсказуемым. Глаза у меня зафиксировались на переносице.
— Кушайте, Танечка. — Кеша любезно поднес мне соленый огурчик. Сосед уже был в курсе, что я — Таня и что я — очень почетный гость в этом доме.
— Спасибо.
Я взяла у него огурец и схрумкала его.
Разговор у костра, полная луна и звездное небо. Что может быть лучше?
Правда, слабое знание русского языка Мананой и полное незнание ее мамашей несколько тормозили дело. Но все это ерунда.
Моим
Барашек заявил восхитительным запахом, что он уже готов к употреблению.
Шампуры мгновенно разобрали присутствующие. Манана, лапка, изничтожив порцию, запросилась спать — дитя еще. Инна с Ниной отвели ее в апартаменты.
Тамара — так звали Мананину мамашу — с Гошей-Жориком обсуждали последние новости на своем языке. А я, закурив, растянулась на траве и положила голову к Кешке на колени, полностью расслабившись.
Инна с Ниной вернулись, притащив из дома магнитофон.
Хорошая музычка в ночи у костра — это здорово! Я вообще напрочь забыла, что я — частный детектив, занимающийся странным делом. На данном этапе я была просто женщиной, покоряющей Кешкино сердце. Такой я иногда бываю. Увы и ах.
Кстати, погода начала вдруг капризничать. Откуда ни возьмись налетел ледяной ветер. Инна принесла из дома куртки.
Укрывшись одной из них, я продолжала вальяжно возлежать. Со мною рядом расположился Пират, согревая меня своим телом. Саша отпустил его с цепи сразу, как только шашлык начал дозревать — надо же кому-то косточки скормить… На коленях у Жорика угнездилась дымчатая кошка Люська. Она уже была сыта. И теперь лишь лениво приоткрывала глазки в момент, когда хозяин перемещал в пространстве свои затекшие конечности.
— Может, потанцуем? — предложила Инна.
Общество поддержало. Все поднялись. Люська, конечно, немного обиделась, что так бесцеремонно нарушили ее покой. Обиженно зевнув, кошка уселась, глядя на костер и на останки кучерявого, щуря свои зеленые глаза.
Пират принялся скакать с лаем вокруг нас, мол, чего взбесились? Кушайте, делитесь косточками — и тихо-мирно в домик.
Но из динамиков зазвучал голос Рики Мартина — ну очень заводит! И понеслось… Народ бесновался. В том числе и я, забыв обо всем на свете. Одним словом, полный уход от реальности.
Тамаре уже не мешало незнание языка. Ее тоже увлек Рики Мартин.
А еще она была просто счастлива оттого, что ее путешествие закончилось благополучно. Что ее славная талантливая переводчица Мананка почивала в теплой постельке. Короче, все было о’кей.
И, конечно, не смутила смена погоды. Никого не волновали обдрипанные куртки, наброшенные на плечи.
— А пойдемте-ка купаться, — вдруг мечтательно произнесла
На мой взгляд, идея была совершенно безумной.
— Ты что, холодно, — изрек Саша.
Тамара по очереди созерцала собеседников, не понимая, о чем речь.
Гоша-Жорик ей все объяснил. Она, улыбаясь, смотрела теперь на противоборствующие стороны, поджидая, кто же победит.
Я поспешила предложить свои услуги в деле решения столь важного для пьяного общества вопроса и достала свои заветные косточки:
— Вот как они, милые, скажут, так мы и поступим. Они у меня никогда не лгут и не ошибаются.
Всем идея понравилась и очень всех заинтересовала. Кости выдали следующее: 22+28+3 — «Некое скорбное событие ожидает вас впереди».
Вот тебе и на. Это уж ни в какие рамки не лезет. Мне совсем не улыбалась такая перспектива.
Идти на пруд мне теперь решительно не хотелось. Голос моего разума пытался меня предостеречь. Но вы же отлично знаете, дорогой читатель, как слаб этот самый голос разума в пьяной компании! Его, конечно, никто не услышал, хотя моим сотрапезникам тоже не понравилось предостережение костей. Все засобирались на пруд.
И самый разумный представитель тарасовского общества, гениальный детектив Татьяна Александровна Иванова, представьте, не противопоставила себя большинству, она не сказала «нет», хотя и купальника-то у нее с собой не было, и погода изменилась.
Ну, купальник, допустим, мелочи жизни — кто, собственно говоря, в темноте что-то разглядит? Да еще с пьяных глаз! Плевать с Эйфелевой башни! Купаться так купаться.
Короче, подвыпивший народ, расправившись с остатками кучерявого барашка и сдобрив все это очередной порцией спиртного — ну не знаю, как у них этот напиток называется! — отправился на пруд.
За нами увязались животные. Ну, то, что лохматый Пират возглавлял ночное шествие, — это, на мой взгляд, было делом обычным. А вот отправившаяся с нами на ночное купание Люська меня удивила. У кошек ведь как-то не принято сопровождать хозяев в дальних прогулках. А эта бестия бежала и вопила. У кошек, как известно, интуиция очень сильно развита. Мне бы обратить на этот факт внимание. Но где там! Мои мысли были заняты совсем другим.
Кешка обнимал меня за плечи и изредка по ходу дела чмокал в шейку, прямо около ушка. Я его не порицала: флиртовать так флиртовать.
Одним словом, что и говорить, компания наша выглядела колоритно.
Мы вышли на Центральную улицу, приблизились к переезду. И тут мой взгляд упал на особняк Губеров — в гостиной у вдовушки горел свет. Меня это, конечно, заинтриговало. Я даже попыталась туда рвануть, но рука Кешки крепко держала меня за плечи:
— Тань, да плюнь ты на все. Не мешай бабе развлекаться. Не дергайся.
Я решила, что Кешино высказывание резонно и что моя деятельность в Антоновке может быть таким образом рассекречена. Не стоило лезть на рожон.