Живы, пока не взойдет солнце
Шрифт:
— Извини… я…
— Ничего, проехали, старая история.
— Брось, такие истории как хреновый ремонт, ну, знаешь, когда лепишь жвачку к трубе, и типа: “о, не течет!”. А потом просыпаешься от того, что соседи выносят дверь.
— Это что-то из личного опыта?
— Клянусь, я все возместила, — заверила певица, а потом, поколебавшись, все же решилась спросить, — Как его звали? Твоего учителя.
— Николай Романович, — помешкав, ответил Чернопалов, — Надоедливый старик с говеным характером. Телик врубал на полную, хранил распятия в сахарнице, чеснок жрал, как семечки…
—
Денис притих, а потом залпом осушил кубок с кровью.
— Ладно! Вот теперь и мне надо развеяться.
Чернопалов протянул Юле руку, отвесив несуразный поклон:
— Так что? Потанцуем?
— Ты сам на это подписался, лейтенант. Смотри не отставай!
Ким приняла приглашение Чернопалова, и они ворвались в безумную пляску, кружась под расписным сводом. Юле казалось, будто волки с барельефов скачут вокруг них, мерцая золотом. Скрипки гнали вперед, а бой литавров разбивал пары, лишь для того, чтобы вновь воссоединились в дьявольской чехарде. Ким задрала голову, задыхаясь от восторга. Черти метались над ними, вокруг нагой нимфы, заливавшейся смехом.
— Кто она? — спросила Юля, не в силах оторвать глаз от фрески.
— Господарыня Батори, — ответил Чернопалов, проносясь за спиной Ким в пируэте, — Омывает руки в Граале.
— Похоже, она умела веселиться. Кровавые оргии — не мое, но за размах уважаю.
— Это не то, о чем ты подумала. По легенде, в чаше не кровь, а вино. Черти беснуются оттого, что Батори преодолела наше проклятье. Ее почитают, как святую, а Грааль до сих пор ищут многие поколения вампиров.
— А почему просто не спросить у этой Батори где Грааль?
— И как это никто не догадался? — съязвил Денис, — Бесы разорвали ее, в знак назидания другим вампирам, как только Святая сделала первый глоток вина.
— То есть, демоны тоже существуют?! — выдохнула Юля, когда их кисти скрестились, и они описали круг, глядя друг-другу в глаза.
— А как же. С парочкой из них ты уже встретилась.
— Да брось! Ты врешь. Кто?!
Денис подхватил Юлю в полу-повороте. Они пронеслись через зал, кружа между парами, пока не оказались у оркестра. Литавры громыхнули в очередной раз, и тут струна одной из скрипок лопнула, взрезая музыканту палец. Чернопалову показалось, что капли крови замерли в воздухе, когда на бешеной скорости в оркестр влетел юноша. Он выхватил из рук скрипача смычок, и рванул к алтарю. Пробившись через охрану, парень выбил зубы гвардейцу, и почти дотянулся до крышки гроба, как в ту же секунду стекло одного из балконов разбилось. Осколки заплясали по мраморному полу. Матрона дома Стригой выпрыгнула из ложе, рванув наперерез нарушителю порядка.
Два тела покатились по полу — комок локтей, колен и клыков, рвущих друг друга в клочья. Удар за ударом, и вот, Екатерина Стригой оказалась на лопатках, а деревянный смычок уперся ей в ребра. Над вампиршей, оскалившись, навис юноша, похожий на диснеевского принца из рехаба:
— Чудная шуба, матушка. Я бы тоже приоделся, да вот боялся опоздать, — злобно процедил Ярослав, покрепче сжав смычок, в который, с другого конца, намертво вцепилась матрона. Стража ринулась спасать госпожу, но Ярослав
— Никому не двигаться или я отправлю эту стерву в ад!
— Одумайся, сын, — взмолился Александру Стригой. Мужчина растолкал гостей локтями, пробравшись к алтарю.
— Одуматься?! Недели не прошло, а вы готовы скормить все, что осталось от Луки новой любимой зверушке.
— Как только этот фарс закончится — можешь попрощаться с клыками, неблагодарная тварь! — зашипела матрона, — Ты нелепая ошибка, пародия на сына. Балласт всего рода наравне с Аней. Если бы не моя кровь в твоих жилах, я бы содрала с тебя кожу и выставила на солнце!
Денис почувствовал, как дрожь передалась руке. Лейтенант с тревогой посмотрела на Ким. Она до хруста стиснула его ладонь. Мышцы Юли напряглись, а зубы сжались так сильно, что Чернопалов слышал их скрежет.
— Не вздумай лезть, это дело знати, — предупредил колосажатель, — Ким!
Но Юля не слушала. Слова матроны откопали в ее душе убитые воспоминания, для которых Юля вырыла недостаточно глубокие могилы.
— Ярослав, отпусти маму, и мы поговорим позже. Разберемся по-семейному, как всегда, — не терял надежды Александру.
— Ебал я ваши разговоры и всю эту семейку. Мы с Лукой были родней, пока вы нас не прикончили! Так что теперь я верну долг.
Отпустив Дениса, Ким протиснулась к эпицентру семейной драмы, но путь ей преградил хозяин замка.
— Ни шагу дальше, безродная. Иначе тебя не спасет даже покровитель из “Цепеша”!
На слова господаря Юля поспешно склонилась в идеальном реверансе, какому научила ее Тамара Марковна. Усыпив бдительность высокородного вампира, Ким врезала Стригою промеж ног. Александру не ожидал подобной дерзости, полностью уверенный в собственном превосходстве. С постыдным писком господарь брякнулся на стол, перевернув чашу с кровью. Охрана мгновенно скрутила Юлю, повалив брыкавшуюся преступницу лицом в пол.
— Не смей говорить такое о своем ребенке, гребанная ты сука! — не унималась Ким.
Один из гвардейцев потянулся к кобуре, но Денис схватил со стола поднос и вырубил им стражника.
В этот момент Ярослав навалился всем весом на смычок, но господарыня не ослабила хватку. Деревяшка с треском надломилась, и несостоявшийся убийца упал на матрону. Екатерина вывернулась, за долю секунды вскочив на ноги. Она схватила за горло неблагодарного отпрыска, и швырнула Ярослава на алтарь. Юный господарь налетел на гроб, крепко приложившись затылком. Деревянный ящик рухнул на пол, и крышка гроба слетела, открывая присутствующим покоившееся внутри тело…
…оно принадлежало не Луке.
Интерлюдия №4. Господин Ким
Поздний вечер. Снег медленно опускался на крыши Сеульских небоскребов. Мегаполис горел мириадами огней, готовясь встречать Рождество. Юля стояла на пороге квартиры отца, согревая дыханием раскрасневшиеся ладони. Девочка в дутом пуховике напоминала детскую игрушку-пирамидку. Она собиралась с духом, чтобы позвонить в дверь человека, о котором мечтала всю жизнь. Ким представляла эту встречу миллион раз, но теперь все происходило взаправду.