Жизнь с турбонаддувом
Шрифт:
Не перестаю удивляться, почему сегодня, когда возможностей гораздо больше, педагоги работают по-другому: оказал образовательную услугу и все, привет! Нам и после основных занятий учителя уделяли немало времени и сил, старались расширить наш кругозор, показать все стороны жизни – воспитывали разносторонне развитых людей. Вместе со всем тем, чему эти люди нас научили, и что пригодилось на протяжении жизни, они еще и создавали определенную благоприятную для общего развития атмосферу, научили продуктивному взаимодействию, о чем я уже говорил. На всю жизнь я сохранил чувство благодарности этим прекрасным педагогам, которые помимо знаний и умений обладали высокими человеческими качествами, сочетали строгость и требовательность с доброжелательностью. Дети это чувствуют, тянутся к таким людям и копируют многие их черты, стиль поведения, также становятся хорошими людьми и специалистами. Даже если семья неблагополучная, где грубо обращаются с ребенком, у него появляется возможность увидеть
Тогда Пресня еще не вспучивалась громадьем нарочито разноформенных высоченных башен. Быть может, кого-то они впечатляют, но, по-моему, выглядят эти мегасооружения довольно нелепо в центре Москвы, скопированными с деловых центров зарубежных мегаполисов. Если в США такие здания можно считать традиционными, то для других стран, в том числе азиатских это веяние конца XX и начала XXI веков. Стеклобетонная гигантомания в архитектуре охватила Китай с Тайванем и Гонконгом, проникла в страны арабского мира. Они таким манером стремятся предъявить всему свету плоды своей модернизации и убедить в способности соответствовать современным западным стандартам. Видимо, это должно обеспечить приток инвестиций. Вряд ли застроенные таким образом города становятся менее азиатскими по сути, но своего национального обличил точно лишаются. К сожалению, некоторые проявления этой тенденции (более умеренные) можно наблюдать и в Европе. Особенно это печально для столиц, их исторической части.
Не минула сия азиатская метода самоутверждения на мировом экономическом поле и Москвы, исторический центр которой безнадежно искажен наследием эпохи Лужкова, с маниакальным размахом пытавшегося подражать, не знаю, то ли Шанхаю, то ли Нью-Йорку. Дескать, приедет в Москву какой-нибудь американский олигарх, и почувствует себя как дома на Манхеттене или в своем офисе на Уолл-Стрит. Подумает, они не хуже нас, и сразу щедро проинвестирует. Думаю, не все так просто, даже с учетом процессов глобализации. Разве будет хуже, если наши зарубежные партнеры увидят, что в российской столице и в других городах бережно сохраняются все исторические и национальные особенности? Впрочем, в первую очередь это важно для нас самих.
На мой взгляд, сооружение современных высотных зданий, а уж тем более небоскребов, уместнее при застройке новых районов. Именно так, думаю, было бы разумно сочетать ответы на вызовы времени с достижениями и традициями прошлого. В старых районах к застройке следует подходить с большой осторожностью – испортить легко, исправить не всегда возможно.
На месте нашего краснопресненского парка сегодня высится Москва-Сити
Точно так же с образованием и воспитанием молодежи. Очень просто все разрушить, гораздо сложнее создать достойную замену. Едва ли в этом важном деле стоит слепо подражать зарубежным образцам, копировать чужой опыт, имея свой надежный, проверенный. Давно известно, что копия всегда уступает оригиналу.
Альма-матер
Каждый думающий человек, по-моему, рано или поздно задается вопросом, зачем он пришел на эту Землю и какие высшие силы влияют на его судьбу и поступки. Безусловно, вопрос предопределенности очень сложен, и ответ на него кому-то приходится искать всю жизнь. Мне, чье сознание в школе формировалось на основе коммунистическо-атеистических воззрений, лишь в зрелом возрасте удалось по-новому взглянуть на все, что когда-то представлялось случайным, и многое, что со мной происходило, обрело иной смысл, прояснилось. Это касается событий, определивших главную линию моего жизненного пути, и тех, что в дальнейшем позволили по этому пути продвигаться. Стало ясно, почему мне было суждено поступить именно в автодорожный институт и зачем понадобилось получить знания и информацию обо всем, что меня увлекало в жизни.
Мои интересы и увлечения были разнообразны, меня, как и большинство моих сверстников, привлекало очень многое, и это усложняло принятие решения о выборе профессии. Так, например, я был не прочь посвятить себя воинской службе, и при прохождении процедуры приписки в военкомате согласился на предложение учиться в высшем военно-морском училище подводников на инженера-двигателиста. Но туда, к моему великому сожалению, меня не взяли в связи с обнаруженным шумом в сердце, с которым я благополучно прожил много лет, но без флота. Строевое училище, предложенное взамен, не привлекало, и перед окончанием школы я совершенно не представлял, чего хочу и чему готов посвятить свою жизнь. Знал только, что это, скорее всего, должна быть техника. Поэтому, когда во
Из пяти вступительных экзаменов, три я сдал на «отлично». Мне повезло, что первыми на нашем потоке шли химия, физика и математика. А за сочинение получил двойку. Честно говоря, такого удара судьбы не ожидал. Вышел из института – не знаю, что делать, куда идти. Больше всего меня огорчало даже не то, что провалил экзамен, а то, что не знаю, как об этом рассказать родителям. Для них вопрос моего поступления в институт был не просто важен, а, наверное, жизненно важен, и я это прекрасно понимал. Что же делать? Как быть? Иду автоматически в сторону станции метро «Сокол». Также автоматически перехожу на противоположную сторону Ленинградского проспекта. Там, за входом в метро расположена Всесвятская церковь. Когда-то на территории храма находилось кладбище, где были захоронены герои войны 1812 года, в честь которых и был возведен храм. Кладбище снесли, застроили домами на Песчаной улице. Сел на скамейку возле этого храма, и тут началась настоящая мистика, будто кто-то сказал: «… иди-ка ты назад, в институт». Ко мне подсел какой-то парень, рассказывает о том, что говорят, будто экзамен можно пересдать. Нужно, мол, пойти то ли к декану, то ли к директору. Я и не знал, кто такой декан и почему надо к нему пойти…. Именно на этом месте случилось такое, и я искренне верю, что это неспроста, хотя, быть может, просто совпадение. И я вернулся в институт. Почему-то пошел к заместителю директора по учебной части, профессору Юрию Михайловичу Лахтину, который, посмотрев на мой экзаменационный лист, обматерил меня самыми последними словами и велел прийти на следующий день переписывать сочинение.
Почему получил двойку? Потому что дураком был. Взял тему по Маяковскому, которого хорошо знал и любил, и очень серьезно написал сочинение, наделав кучу ошибок. У меня всегда мысли опережают руку, поэтому не дописываются окончания слов, пропускаются запятые, и так было с первого класса. Назавтра явился в институт, ничего не сказав дома. Юрий Михайлович пригласил председателя комиссии по русскому языку Богданова, мы с ним впоследствии вместе работали в многотиражке, и тот объяснил, как избежать ошибок, назвал тему. Подготовился, написал сочинение, его проверили, перепроверили, запятые проставили, получил за него четверку.
Экзамены по иностранным языкам – английскому и немецкому – принимала преподаватель по фамилии Люлько (ее имени и отчества не помню). Я сдавал английский, перевел текст, она тоже посмотрела зачетку, спросила: «Четверки хватит?». – «Хватит!», – говорю. В итоге получил две четверки, три пятерки, и меня приняли в институт. Буквально провидение и Божья воля, и, конечно, участие хороших людей.
Первого сентября 1956 года началась моя настоящая студенческая жизнь, в которую я погрузился буквально с головой. В МАДИ в то время было всего два факультета: дорожно-строительный и механический, куда я и поступил, на специальность «Эксплуатация автомобильного транспорта». Вторая специальность – «Эксплуатация дорожно-строительных машин» – меня не привлекала. У дорожников тоже было две специальности: «Строительство мостов и аэродромов» и «Строительство дорог». Самый большой набор, по шесть групп, был на нашу специальность и на строительство дорог. У нас на факультете программы первокурсников отличались только в части сугубо специальной, поэтому лекции по общеобразовательным предметам читались для всех. Вопрос был только во вместимости аудиторий.
Учиться было легко и интересно. Легко потому, что не нужно было, как в школе, ежедневно готовить уроки, а лекции по общеобразовательным дисциплинам, включая математику, физику, химию и новые предметы – черчение и начертательную геометрию, были понятны и интересны. Кроме того, уже с первого курса нам давали технологию металлов с практикой в учебных мастерских, а военная кафедра начала свои занятия с конструкции автомобилей. Вместе с тем студенческая жизнь захлестнула различными другими интересными делами, такими как театр и кино. Дальше последовала работа в многотиражке, множество других общественных дел. Впрочем, лучше обо всем по порядку.