Жнец
Шрифт:
Отвернувшись, она увидела, что Лоренцо
Марони сел в большое кресло. Солнце блестело в его волосах и блестящем костюме. Однако в его бесстрастных глазах вспыхнул интерес, когда они наконец подошли к ней.
Когда его люди выстроились в ряд позади него, когда он сидел в этом большом кресле, сцена выглядела чертовски устрашающей, когда она стояла напротив них. Хорошо, что у нее была тренировка с отцом. Она умела плавать с акулами без кровопролитии, а Лоренцо Марони был акулой на вершине
Она сохраняла чистое выражение лица и расслабленное тело, остро ощущая все взгляды, наблюдающие за ней, особенно женщину сзади, которая не вышла из комнаты. Если бы взгляды могли убить, Морана была бы мертвой десять раз.
Ее пульс учащался, пока она ждала сигнала от Бладхаунда, ее ладони вспотели, холодные лезвия, которые раньше были утешением, теперь ощущаются острыми на ее коже.
Кто-то подошел к ней и встал. Она не повернулась, чтобы посмотреть, но знакомый запах одеколона сказал ей, что это Данте. По какой-то причине это ее немного расслабило.
— Отец, — услышала Морана прохладный голос Данте рядом с собой. — Разреши представить Морану Виталио. Морана, это Лоренцо Марони.
Закончив говорить, Данте остался стоять именно там, где был рядом с ней, снова удивив ее. Поза не была потеряна для нее и, конечно же, не для Марони.
Его глаза слегка сузились от вопиющего языка тела сына, прежде чем подойти к ней.
— Морана, — сказал мужчина тем же грубым голосом, от чего ее волосы на руках стали дыбом. — Ты прекрасно выросла. Я видел тебя однажды, когда ты была моложе ...
— Двадцать лет назад, — закончила Морана.
Его глаза остановились на ней.
— Данте и Тристан сообщили мне, что ты остановилась здесь в качестве нашего гостя в течение некоторого времени. Это верно?
— Да, — кивнула Морана. — Если вы, конечно, готовы оказать мне гостеприимство, — добавила она с милой улыбкой, которая никого не обманула.
Марони это понял.
— Отлично. Ты понимаешь, как это поставило бы меня в странное положение, да?
— Конечно, — признала она.
— Как я уже сказал, отец, — прервал его Данте. — Она моя гостья. Я пригласил ее как друга, и готов оказать ей всяческое гостеприимство.
Лоренцо Марони взглянул на сына.
— Даже без моего согласия?
Данте помолчал несколько секунд.
— Да.
Казалось, что слова Амары дошли до него. Морана пожалела, что её подруга не увидела этот
момент. Она промолчала.
Взгляд Марони метнулся туда, где Тристан Кейн прислонился к порогу.
— И я полагаю, ты поддерживаешь это?
Словесного ответа не последовало, но что-то,
если поджатие губ Марони было чем-то заметным. В мгновение ока эти губы расслабились.
— Отлично. Проверяли
Она покачала головой, ее сердце начало
неумолимо колотиться, когда ножи, привязанные к ее бедру, стали тяжелее.
Марони улыбнулся, его губы скривились. Он был доволен, ублюдок. Не говоря ни слова, он поднял руку, опершись локтем о сиденье, и указал на своих людей. Подошел борец в костюме.
— Проверь ее, — приказал Марони.
Пульс Мораны начал биться чаще.
Охранник двинулся к ней, его глаза блестели, губы скривились в легкой ухмылке.
— Ты серьезно, отец? — Данте фыркнул
напряженным голосом. — Даже дети ходят здесь с оружием, ради бога.
— Они не являются потомками Габриэля Виталио, не так ли? — ответил Марони, пристально глядя на нее. — Надеюсь, ты не против, дорогая Морана. Пока я не доверяю тебе, если хочешь жить на территории с моей семьей, тебя нельзя быть вооруженной.
Это не годится. Точно нет. Охранник остановился перед ней, протянув свою большую руку прямо к ее груди. Морана собралась, стиснув зубы.
Годы прикосновений за отцовским столом дали ей силы не перерезать этому мужчине горло и заставить его подавиться собственным языком.
Он смотрел на нее этими жуткими глазами,
выглядевшими слишком взволнованными для простого обыскивания тела. Его рука была почти на ней, когда неожиданно пальцы сомкнулись на его запястье.
Хотя Морана знала другую руку как свою
собственную, она повернула шею. Ее взгляд следил за сильной хваткой, сухожилиями на его предплечьях, намеком на его татуировку, венами и скованными мышцами прямо до его лица.
Глаза Тристана Кейна были спокойными и
крепко держались за охранника, который смотрел на него в ответ, враждебность хлынула от него волнами.
Морана нахмурилась, почувствовав какую-то давнюю историю между ними. Охранник потянул его за руку.
Хватка Тристана Кейна согнулась, но не ослабла, ее сила поразила ее. Он держал в руках крупного мужчину, который, казалось, прилагал значительные усилия, чтобы освободиться.
— Прикоснись к ней без разрешения снова, — так тихо заявил Тристан Кейн, что удар ударил его сильнее, и от этого голоса виски и греха по спине пробежали мурашки совершенно иного рода, — И я сломаю тебя.
В комнате стало совершенно тихо.
Морана посмотрела на других охранников,
чтобы увидеть большинство из них с руками на ружьях, затем на Марони, который пристально
наблюдал за Тристаном Кейном.
— Интересно, — пробормотал он, и на его лице появилась улыбка, которая ей совсем не понравилась.