Жрец Хаоса. Книга II
Шрифт:
Однако же, вместо этого, удалось рассмотреть и работу нашей армии в действии. Заградительные кордоны действительно были выставлены. Со стороны Онежского озера подогнали несколько буксиров, перекрывая возможность выхода из порта. Вокруг порта и деревень стояло оцепление солдат, плечом к плечу удерживающих малые тактические щиты.
Прикинув направление, откуда пришли звери, я подумал, что где-то там тоже должен стоять ещё один кордон. Но он пока не попался на глаза химер. Они продолжали прочёсывать территорию в поисках заражённых. Возможно, ночь — не лучшее время для поисков. Хотя, если подумать, хищники, влекомые инстинктами
Заставив себя приглушить канал связи с химерами (в случае обнаружения опасности они подали бы сигнал), я вновь попытался уснуть. Уставшим и опустошённым, без магии я никому не смогу помочь.
Удивительно, но на этот раз сон пришёл почти сразу — глубокий, спокойный и уютный. Как будто я лежал не в управе завода на заражённом объекте, а дома, на мягкой перине, в тепле и безопасности. Однако безмятежность длилась недолго.
Сквозь пелену сна прорвался протяжный волчий вой — такой, что кровь застыла в жилах. Я резко открыл глаза. Приснится же такое. На часах — три утра. Бабушка со Светловой мирно спали, Анна Игнатовна — уложив голову на руки, а бабушка на стуле, закинув ноги на стол и с тростью в руках, словно с оружием наизготовку. Может и некультурно, зато позволяло быстро отреагировать в случае опасности. Решив не тревожить женщин, я отправился на очередную проверку один.
Первое, что бросилось в глаза — отсутствие химер. До этого они стояли повсюду: у ангара, у выхода с подворья, у управы. Сейчас же дверь ангара была распахнута, а напротив меня стояло существо в белоснежном плаще и удерживало за шею Громыкина. Глаза того бешено вращались под веками, будто он продолжал спать и видел кошмар.
Назвать изменённого человеком язык не поворачивался. Толстые, неестественно длинные пальцы с когтями были чёрными, чуть выше запястья начиналась густая шерсть. Лицо напоминало звериную маску: жёлтые вертикальные зрачки, торчащие клыки, морщинистая пасть, едва прикрытая тонкими губами. Голова тоже была покрыта шерстью, которая на контрасте с белым плащом казалась угольно-чёрной.
— Иди ко мне… Или я начну убивать их по одному, — прошипело существо.
В его руке мелькнул нож — один из парных стилетов. Второй такой я вынул из волка сегодня. Лезвие блеснуло, проведя по мочке уха Громыкина. Кровь потекла тонкой струйкой.
Но кроме стилета я заметил и странный браслет из электрума на запястье с вязью смутно знакомой письменности. Я такую видел совсем недавно. Что индийское… Санскрит?..
— Стоит мне коснуться раны… и его уже не вернуть. Иди ко мне.
Всё происходящее казалось нереальным. Почему это существо не походило на того, с кем боролся вожак? Почему Громыкин не проснулся, когда ему порезали ухо? Почему двери были открыты? Куда делись химеры? Ещё и этот браслет… Но ответственность, взятая за рабочих сегодня, заставила меня сделать шаг навстречу.
Я позвал внутри себя горга. Тот заворочался с явным раздражением — то ли из-за того, что я его постоянно дёргаю, то ли потому, что ему не по нраву был наш «собеседник».
— Что ты такое? — спросил я, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Хотя, кажется, я поторопился насчёт мурашек. Судя по треску одежды, это прорастали игловые наросты вдоль позвоночника.
Существо расхохоталось,
— Кто я? Кто я такой? — оно передразнило меня. — Хочешь познакомиться с тем, кто уничтожит твою душу и займёт твоё тело?
— Слишком много слов, — сквозь зубы процедил я, чувствуя, как раздаются мышцы, укрепляются связки и сухожилия, а человеческая кожа сменяется чешуёй горга. — Вот он я. Что ты хотел?
— Ты мне подходишь. Дерзкий… Отличная оболочка для Кродхана. Гораздо сильнее, чем этот ничтожный человечишка, посмевший потревожить мой покой. Он был пустой скорлупой — слабый, жалкий, алчущий власти и мести. А ты… — существо облизнулось, обнажив ряд острых зубов. — Ты силён. Твоё тело, твой дар… Ты мне идеально подходишь.
Тварь отбросила Громыкина, и тот покатился по земле, будто сломанная марионетка.
— Кто ты, Кродхан? — повторил я свой вопрос, чувствуя, как горг внутри меня напрягся, готовясь к бою. Кажется, до того он присматривался к сопернику и признал его вполне достойным для противостояния. Но эту тварь я хотел уничтожить своими руками.
Демон расхохотался, начав кружить вокруг меня, будто оценивая добычу. Его дыхание пахло гнилью и медью.
— Я? — он прошипел мне прямо в ухо, отчего по спине пробежал ледяной холод. — Я — кошмар всего живого. Я — гнев и ярость богов, покинувших этот мир. Я — ракшас! И ты станешь моим рабом!
Глава 13
А я не знаю, как объяснить происходящее, но последняя фраза ракшаса про раба меня не напугала. Более того, разозлила. Что там говорила кицунэ про ракшасов? Это демоны кошмаров? Ну что ж, тогда это объясняло, почему спал Громыкин, почему спали бабушка и Светлова. Но почему проснулся я? Скорее всего, дикий вой был моим собственным, пробудившим меня ото сна. Ну что ж, посмотрим, кто кого!
— Кро-о-одхан, — улыбнулся я во все тридцать два зуба. Мне показалось, или верхние клыки оцарапали губу, пуская кровь? — Вот он я! Ты же хотел себе раба? Так попробуй взять.
Кродхан оскалился и тут же рванул в мою сторону. Однако скорость горга меня не подвела, и я легко уклонился от замаха лапой, мелькнувшей у меня перед лицом.
— Что же, я люблю поиграть со своей жертвой, — зарычал демон, чем-то напоминая мурлыканье дикой кошки.
— Кто ещё с кем играть будет!
Следующий мой выпад Кродхану не понравился, я располосовал его белоснежный плащ когтями.
— Ах ты… Скорость хорошая, мне нравится, — обменявшись парой ударов и уклонившись друг от друга, он расхохотался, одним прыжком отпрыгнув на несколько метров назад. — Любопытно, но мне некогда заниматься глупостями. Меня ждёт целый мир, который должен встать на колени пред моим величием. Склонись мне!
— И ты собираешься завоёвывать мир в этой дрянной оболочке? Что же ты от меня шарахаешься, как красна девица на сеновале? Вот он я. Бери и владей, — дразнил я Кродхана и манил его пальцем, приглашая к себе. При этом разорвал на груди рубашку, показав собственное тело, изменённое горгом. — Иди сюда, родной. Кыс-кыс-кыс, хороший котик…
Уж не знаю, что разозлило Кродхана больше — сравнение с девицей на сеновале или с кошкой, но он в миг сорвался с места, целясь мне в грудную клетку с намерением вырвать сердце. Вот только я не был жертвой. Мы поменялись ролями. Я специально его спровоцировал.