Жрец Хаоса. Книга II
Шрифт:
— Рано или поздно ей придётся это пережить, и лучше это сделать рано, чем поздно, ты не находишь?
— Да, но с тобой ей было бы спокойнее, — резко парировала княгиня, — а так ты будешь развлекать венгерских княжон.
— Возможно, вы и правы, — кивнул я, признавая справедливость укора.
Когда княгиня ушла, я направился к себе, но из-за колонны внезапно появилась Эльза. Увидев, что я её заметил, она хотела скрыться, но я окликнул:
— Эльза!
Она нехотя подошла, её пальцы нервно теребили край фартука, испачканный травяными
— Я слышала про балет, — прошептала она.
— И что думаешь? — я намеренно смягчил голос.
Её губы дрогнули:
— В театр я мечтала попасть… Но внимание… — её рука непроизвольно потянулась к шраму на щеке, — мне обеспечено, а тебя рядом не будет.
Я осторожно взял её за плечи:
— Не волнуйся. Что-нибудь придумаем.
Она глубоко вздохнула:
— Господин Резван просил тебя зайти. Вам нужно поговорить.
— Передай, что зайду через пятнадцать минут.
Сменив придворный мундир на домашний костюм, я отправился к Резвану. Подозреваю, что того мучили весьма интересные вопросы после сегодняшней ночи, и так или иначе, мне пришлось бы дать ему ответы на некоторые из них.
Оборотня я нашёл в парке, подле озера, где он медитировал с закрытыми глазами, скрестив ноги под собой и глубоко вдыхая и выдыхая. Лучики солнца бродили по его лицу, прорываясь сквозь кроны деревьев.
Массивная грудная клетка поднималась и опускалась весьма медленно, будто бы оборотень сейчас спал, однако же чуткое подрагивание уха явно свидетельствовало о том, что он слышал моё приближение. Усевшись напротив энергоманта в такую же позу, я ждал. Спустя пять минут, когда медитация была окончена, на меня взглянули постаревшие уставшие глаза с массой невысказанных вопросов.
— Рад, что ты пришёл, — его голос звучал глухо, как отдалённый гром. — Хочу понять… что ты видел у Ордена. — Его пальцы сцепились в замок, костяшки побелели. — Нужно сравнить с тем, что видел я.
Во мне боролись два противоречивых чувства. С одной стороны, Бьерн Утгард сам советовал обратиться к роду Эраго за помощью в развитии способности видеть энергии. Пальцы мои непроизвольно сжались, когда я вспомнил его слова: «Ищи учителей среди тех, кто понимает природу энергии».
Но с другой… Стоило мне рассказать правду об Ордене, и последствия могли быть непредсказуемыми. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок, представив возможные реакции.
Потянувшись всем телом, выигрывая время, и наконец задал вопрос:
— Прежде чем отвечать, господин Резван, скажите — насколько близки наши кровные узы?
Он усмехнулся, подняв голову к небу и к чему-то прислушиваясь:
— Мой отец приходился родным братом твоему прадеду. Так что я прихожусь тебе двоюродным дедом.
«Семья растёт, как грибы после дождя», — подумал я, но вслух лишь кивнул:
— Что ж, раз узы есть, надеюсь, нам не придётся скреплять слова клятвами крови после
— Не надейся, — Резван хрипло рассмеялся, обнажив клыки. — С твоим дедом Николаем мы уже обменялись клятвами. Вашему роду я не наврежу.
Я постучал пальцами по колену, размышляя:
— Клятва кровью… Это надёжнее богов — старых, новых, живых или мёртвых. Кровь всегда найдёт, как наказать предателя. Дело вот в чём. Я вижу цвета магических энергий. Раньше думал, это просто направленные потоки силы. Теперь же… после единения с горгом… — я провёл рукой по воздуху, будто рисуя невидимые узоры, — я стал видеть ауры.
Резван резко наклонился вперёд, его жёлтые глаза сузились:
— И какого цвета моя?
Я всмотрелся в него. Над его массивными плечами колыхался призрачный ореол:
— Пепельная, с оттенками синего и серебра. И довольно яркая.
— Интересно… — пробормотал он, потирая подбородок. — А у твоей бабушки?
— У бабушки — серебристая, как туман. А у её адъютанта… — я замолчал, вспоминая жутковатое зрелище. — От ауры почти ничего не осталось. Лишь обрывки у источника силы. Цвет, впрочем, как у бабушки.
Переведя дух, я продолжил:
— А сегодня видел трёх княжон Эстерхази. Их ауры — грязно-жёлтые, хоть их и считают перспективными огненными магами.
Резван нахмурился, скрестив руки на груди:
— Всё это хорошо, Юра. Но что ты видел в Ордене?
Я замер, ощущая, как сердце учащённо бьётся.
— Кондратий Иванович говорил, что все орденские — неодарённые. Они так декларируют свою близость к простецам. Но у них… — я сглотнул, — в аурах что-то копошилось. Живое. У простых людей такого нет. Но когда братья начинают петь… — меня передёрнуло от отвращения, — жуть расходится волнами!
Воспоминания нахлынули: настоятель, перекрывающий дорогу, вопли Олега…
— Когда я возвращался с Олегом Ольгердовичем, настоятель вышел мне навстречу. И тогда… — я провёл рукой по груди, — горг внутри зарычал. Будто бросился на него. Но тот остался жив. Я не понимаю, что это было.
Резван задумался, его пальцы барабанили по колену.
— Я чувствовал то же самое. Жуть, которая не поддаётся описанию. Это не благословения и не проклятия… — он резко встал, начиная шагать. — Шерсть на загривке встала дыбом! А потом… — он остановился, впиваясь в меня взглядом, — я увидел, как твой горг вышел из тебя. Лишь смазанная тень в рывке, и тут же исчез.
Я почувствовал, как холодеет кожа.
— Он не считал меня достойным противником, — продолжил Резван, — но нашел врага, против которого не побоялся выйти. И это при том, что ты не совершал оборот, — он сел рядом, понизив голос. — Ты приобрёл вторую ипостась, но она энергетическая. Это как защитник, с разумом, спрятавшийся у тебя под сердцем. В нашем роду такого не было уже очень давно.
Его слова повисли в воздухе.
— Но вопрос остаётся, — Резван прищурился, — кого он увидел? Против кого вышел?