Жрец Хаоса. Книга II

Борзых М.

В этот самый момент дверь с треском распахнулась. Константин Платонович замер на пороге, его обычно невозмутимое лицо исказила гримаса ужаса.

— Ёквашумашурастудашу, — прорвалось у него старое солдатское прошлое, сквозь чопорную маску камердинера. Он махал руками перед лицом, словно отгоняя рой невидимой мошкары. — Ваше сиятельство, с вами все в порядке? Что у вас происходит? У меня мороз по коже пошёл так, как будто у вас бездна разверзлась здесь! Как будто вас здесь убивают. На стук вы не реагировали, поэтому я позволил себе ворваться.

Я же, прервав концентрацию,

заметил, как дым моментально рассеялся, а остатки его втянулись туда же, откуда вышли, в район солнечного сплетения. При этом я чувствовал себя настолько ослабленным, настолько измученным и опустошённым, что именно сейчас мне бы не помешало несколько часов поспать перед выходом в высший свет.

Тело стало ватным, в глазах потемнело. Казалось, будто из меня выкачали всю жизненную силу.

— Который… час? — с трудом выдавил я, чувствуя, как язык заплетается.

— Полчаса до начала приготовлений к выходу, — ответил камердинер, всё ещё с опаской озираясь по сторонам. Его пальцы нервно теребили пуговицу сюртука.

Я сделал над собой усилие и поднялся, но ноги тут же подкосились. Пришлось опереться на спинку кресла.

— Разбудите… через полчаса… даже если я буду выглядеть мёртвым, — пробормотал я, с трудом передвигая ногами по направлению к кровати.

Константин Платонович кивнул, но в его глазах читалось явное неодобрение.

— Ваше сиятельство, простите за дерзость, но такие эксперименты… Может, стоит найти наставника? Или хотя бы лекаря под рукой иметь?

— Как только найду наставника в этом направлении, так сразу же, — улыбнулся я устало, медленно вставая с пола и переползая на кровать. Полчаса сна — это гораздо лучше, чем ничего.

Практически проваливаясь в сон, я вспомнил о том, что последним этапом тренировки были обозначены базовая защита и очищение от остатков негатива. В учебнике говорилось, что именно они продолжают подтачивать мага изнутри, вместе с тем истончая и личную защиту его разума. Поэтому, как бы мне не хотелось спать, я все-таки улёгся и представил, как моё тело окутывается неким светом, который смывает остатки тёмных клуб дыма, удаляя негатив и страх. Правда, в книге советовали это делать серебристым цветом либо чем-то подобным, я у себя не увидел ничего похожей цветовой гаммы, но все равно чувствовал тёплые волны, окутывающие моё тело не хуже мягчайший перины. Тело расслаблялось, исчезли покалывания в груди. Веки мои сомкнулись, я провалился в сон.

* * *

А тем временем Андрей Алексеевич направлялся на беседу с матерью. Пока княгиня Эстерхази с дочерями занимались приготовлениями к вечернему выходу в свет, у него скопилось несколько важных вопросов, требовавших немедленного обсуждения. Его шаги мерно отдавались в пустынных коридорах дворца, а пальцы нервно перебирали золотой перстень с фамильным гербом.

— Матушка, — начал он, слегка склонив голову перед императрицей, сидевшей в своём любимом кресле на балкончике с видом на сад, — позвольте задать несколько вопросов относительно наших гостей.

Пышные бутоны вьющихся по парапету роз отражались в её холодных голубых

глазах, когда она отложила книгу и жестом пригласила сына сесть рядом.

— Слушаю тебя, Андрюша, — прозвучал её ровный голос.

Принц занял место напротив, тщательно подбирая слова. Его пальцы продолжали теребить перстень, выдавая внутреннее напряжение.

— Я надеюсь, ты не рассматриваешь этих кузин всерьёз в качестве кандидатур для брачного союза?

Императрица слегка приподняла бровь, её губы тронула едва заметная улыбка.

— Ну почему же? Они прекрасные магички, внешностью боги не обидели, да и родство у нас весьма отдалённое.

Андрей Алексеевич скептически осмотрел мать, его взгляд стал твёрже. Он откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

— Мама, а какими ты представляешь наших детей, твоих внуков? — спросил он, намеренно смягчив тон.

Руки императрицы оживились, её пальцы сложились в замок.

— Можешь представлять их белокурыми ангелочками, можешь — рыжеватыми, как ты с отцом. Да какая, в сущности, разница? Лишь бы здоровые были, — её глаза заблестели от радости при мысли, что сын вообще заговорил о продолжении рода.

Принц резко встал, подошёл к балюстраде и опёрся на неё, разглядывая мать.

— Вот видишь ли… Ни одна из княжон Эстерхази не сможет подарить мне таких детей.

— С чего ты взял? — искренне удивилась императрица, её брови поползли вверх.

Андрей Алексеевич задеревенел, его голос приобрёл металлические нотки:

— Потому что единственный способ, которым любая из них станет императрицей — это через мой труп. И если это случится, за престол начнётся такая свара… Что им на нём всё равно не усидеть.

Лицо императрицы потемнело, её пальцы вцепились в подлокотники.

— С чего ты взял? — повторила она уже холодно.

Принц достал из кармана небольшой амулет и бросил его на стол между ними. Камень слабо замерцал радужными бликами.

— Так уж вышло, что у меня оказался иллюзорный амулет достаточно высокого ранга. И под тем прекрасным флёром, который источали все княжны скопом… — он сделал паузу, его губы искривились в гримасе отвращения, — открылась весьма неприглядная картина. У них такое кровосмешение налицо в прямом и в переносном смысле, что просто чудо, как они вообще дожили до своих лет!

Императрица замерла, её пальцы сжались так, что костяшки побелели.

— К тому же, — продолжал принц, медленно обходя кофейный столик, — у меня появились вопросы к твоей кузине. Как она посмела пытаться обмануть нас? Может, оставить тебе этот амулет, чтобы ты сама оценила масштаб подлянки?

— Не нужно! — императрица резко встала, её кресло с грохотом отъехало назад.

— Я, конечно, понимаю, что у них приличное приданое в приграничных землях, — продолжал принц ледяным тоном, — но даже ради нескольких кусков территории я не намерен губить линию наследования, — он сделал шаг вперёд. — Кроме того, они вообще не относятся к прямой линии престолонаследия, являясь всего лишь внучатыми племянницами нынешнего императора. И, полагаю, я заслуживаю куда лучшего выбора.