Журнал «Если», 1998 № 07
Шрифт:
— Зря вы эту ерунду затеяли. Вы, конечно, командир отряда, но я бы на вашем месте…
Он не докончил мысли и вяло махнул рукой.
Вскоре они отошли за кусты метрах в двухстах от танкеток, которые остались под пологом леса. Небо было чисто, ни одного корабля.
— Ну и что? — язвительно спросил Кроззер, насмешливо косясь на Свентур. — И надо было дра…
Как раз в этот момент раздался первый взрыв. Через секунду новый луч откуда-то из космоса коснулся второй танкетки — и она превратилась в шар огня. Бац! Бац! Бац! И все пять танкеток
— Да-а-а, — только и протянул Анцелотт.
Других комментариев не было. Только Лой-Рей сказала:
— Похоже, мы вам теперь по гроб жизни обязаны, командир.
Свентур раздраженно передернула плечами.
Она не чувствовала себя героиней. Просто сработало чутье.
Теперь ее мучил другой вопрос: как они доберутся до «Дайчируке-на» пешком, с ранеными на руках и с незримым врагом на хвосте?
Очень скоро начал назревать бунт.
Свентур приказала двигаться в сторону от «Дайчирукена» — ведь как только враг выяснит, что танкетки были пусты, он кинется искать их на прямом маршруте к кораблю. Необходимо петлять, дабы сбить противника с толку.
Это ее решение было еще менее популярно, чем отказ поднять раненых на «Ямапункт».
Отряд двигался достаточно быстро — два бантера были незаменимыми носильщиками для раненых. Мромрозии ковыляли позади, но не отставали.
Однако после шестого или седьмого резкого поворота, пройдя много километров, бойцы начали почти в открытую роптать — хитрые маневры казались им нелепой затеей.
Если что и поддерживало остатки дисциплины, то лишь память о том, что Свентур только что спасла всем жизнь.
Брели до самого вечера, шарахаясь из стороны в сторону, делая короткие привалы для ухода за ранеными.
С наступлением сумерек Свентур приказала остановиться, выставить по периметру лагеря сенсоры и как следует замаскироваться. Следовало отдохнуть, ибо нельзя было предугадать, какие испытания ждут их впереди.
Укладываясь спать на траве, Свентур не догадывалась, что сюрпризы начнутся так скоро…
Солнце только-только поднялось из-за горизонта, и его первые лучи, пробиваясь между ветвями деревьев, рассыпали светлые пятнышки по экранирующим плащам безмятежно спавших Младших Блюстителей. Ветерок шуршал листьями. Где-то вдалеке журчал ручей. В иное время картинку можно было бы назвать идиллической.
Но этот сон был безмятежен лишь потому, что его охраняли расставленные вокруг чуткие сенсоры, которые заметили бы врага издалека и тут же подняли тревогу.
Первыми проснулись мромрозии. Один из них уже через несколько секунд кинулся будить командира отряда.
— Проснитесь! Проснитесь! — вполголоса истерично повторял он, теребя ее за плечо.
Свентур вскочила, тряхнула головой и уставилась на мромрозия, шерсть которого сейчас была буро-фиолетовой.
— Что такое? — спросила она.
— Идемте со мной! Быстро! Это очень важно!
Свентур поднялась
Остальные Младшие Блюстители еще спали.
За исключением командира корабля Хсуина Ксанитана. Он спал уже вечным сном. Из его груди торчал хирургический нож. Крови было совсем немного, и она уже успела свернуться. Удар был нанесен опытной рукой точно в сердце. Это произошло по меньшей мере полчаса назад.
Подковылял второй мромрозий, такой же взвинченный и удрученный. Его шерсть имела линяло-желтый цвет.
— Я давно не сплю. Добрый час, — сказал он. — И ничего не слышал! Ни-че-го! Никто из Младших Блюстителей вроде бы не вставал и не подходил к Хсуину Ксанитану. Только бантеры были рядом с ним: перевязывали раны. Ну а когда я встал, вдруг бросилась в глаза эта штука в его груди.
Свентур тщательно осмотрела все вокруг. Ничего, что могло бы стать уликой. Она достала биодатчик и медленно провела его лучом по всему телу убитого.
— Никаких повреждений, кроме этого удара ножом, — сказала она, глядя на экранчик прибора. — Все органы в порядке, яда или наркотика в организме нет.
— Мы сочувствуем вам. Это серьезная потеря, — сказал один из мромрозиев.
— Как только я понял, что произошло, — заметил другой, — я тут же отключил обоих бантеров. Таким образом, исключается возможность, что кто-либо изловчится изменить их память, в которой хранится запись всего происходившего. Надеюсь, вы не упрекнете меня за то, что я взял на себя такую смелость.
— Спасибо, — сказала Свентур. — Вы поступили правильно. Очень хорошо, что вы вовремя сообразили выключить киборгов. Быть может их архивные файлы дадут ключ к разгадке этого преступления.
Свентур еще раз осмотрела покойного. Лицо не напряжено. Следы борьбы отсутствуют. Было очевидно, что убийца не испугал его и драки не произошло. Нападение было неожиданным — Ксанитан не успел даже проснуться… или он доверял убийце, не опасался его.
— Кто же мог это сделать? — тихонько спросила вслух Свентур. — Если вы не слышали, чтобы кто-либо из Младших Блюстителей вставал…
— Рядом с ним были только бантеры, — повторил один из мромрозиев.
— Да, только бантеры, — задумчиво повторила за ним Свентур. — Но киборги не смеют поднять руку на человека… Вот что — мне нужно просмотреть воспоминания этих двух «санитаров». Прямо сейчас.
— Я разбужу Паркермана, — сказал линяло-канареечный мромрозий.
— Не надо! Никого из Младших Блюстителей нельзя подпускать к памяти бантеров. Любой из них может оказаться предателем. В том числе и Паркерман. Это придется сделать вам.
— Это… это большая ответственность, — сказал буро-фиолетовый мромрозий. — Мы не должны вмешиваться…
— Нам тоже по уставу запрещено копаться в памяти бантеров без разрешения свыше, — сказала Свентур. — Но сейчас не до формальностей. Беру всю ответственность на себя. Вы сумеете проникнуть в память киборгов?