Журнал «Если», 2006 № 03
Шрифт:
Сама обсерватория представляет собой попросту мешанину из оборудования, антенн и телескопов, установленных где попало прямо на поверхности. Здесь нет ни голубого неба, ни атмосферы, поэтому и купол не нужен. Жилая часть выглядит просто как горб с дверью шлюза в боку – в том месте, куда Карл и Фрэнк приволокли надувной домик и закопали его вручную, старыми добрыми лопатами.
Нет, все-таки они чокнутые.
В свое время на базе вспыхнул спор – им хотели запретить жить в обсерватории из-за повышенной радиации на поверхности и всего такого, но никто не пожелал сажать
– Добро пожаловать в Изумрудный город! – раздался в наушниках голос Сагана. – Привезли мое барахло? – На нем был, разумеется, один из старых скафандров с «Джемини», украшенный наваренными резиновыми заплатами в местах порезов. Гулять в таком по Луне можно всего лишь полтора часа. Пройдет еще немало времени, прежде чем нам завезут столько новых скафандров, что хватит на всех.
– А где Дрейк? – осведомился Мит.
Карл поднял большой палец и ткнул им в направлении домика:
– Внутри. Паяет черный ящик для проекта нового радиотелескопа. – Он указал на полусобранную тарелку поворотной антенны, которую мы доставили сюда в виде сотни деталей за последние несколько месяцев.
– А вы, ребята, сильно рискуете, когда паяете внутри надувной палатки. Если Фрэнк прожжет в стенке дырку, его попросту завалит.
Карл пожал плечами – это было хорошо видно в жалком старом скафандре.
– Это наш риск. И мы на него согласны.
– А что будет делать ваша новая тарелка? – спросил Мит. Даже сквозь помутневший старый щиток шлема мы увидели, как заблестели глаза Карла.
– Мы назвали ее «Озма – 2».Как только антенна будет готова, мы начнем проверку кое-каких идей Фрэнка. В смысле, куда неплохо бы заглянуть радиотелескопом. Tay Кита. Эпсилон Эридана…
– Отлично! Вам еще не надоело слушать «ждите ответа»?
– Билл, я ведь показывал тебе уравнение.*
* Карл Эдвард Саган (1934-1996) – знаменитый американский астроном, весьма успешный популяризатор науки и яростный критик псевдонауки. Был одним из пионеров экзобиологии и основателей программы поиска внеземных цивилизаций SETI. Всемирно известен своими научно-популярными книгами и телесериалом «Космос», в котором был одним из соавторов и ведущих. По его НФ роману «Контакт" в 1997 году был снят одноименный фильм. Саган участвовал в подготовке к полету большинства автоматических межпланетных аппаратов, предназначенных для исследования Солнечной системы.
Уравнение Дрейка (известное также как «уравнение Сагана") – знаменитый результат исследований в таких спекулятивных областях науки, как ксенобиология, астросоциобиология и поиски внеземного разума. Оно было выведено в 1960 году доктором Франком Дрейком, астрономом из Корпеллского университета, как попытка оцепить количество внеземных цивилизаций в нашей Галактике, с которыми мы можем вступить в контакт. Главная цель уравнения – дать ученым возможность количественно оценить факторы определяющие число внеземных цивилизаций. Научные дискуссии но этому поводу продолжаются
Проект Ozma – пионерский эксперимент программы SETI, начатый в 1960 году Франком Дрейком в Национальной радиоастрономической лаборатории в Грин Бэнк (Западная Вирджиния). Целью эксперимента был поиск признаков жизни в далеких звездных системах путем анализа галактического радиоизлучения на волне космического водорода (1420 гигагерц) и вблизи них. Через несколько лет был признан бесперспективным.
– Ага, показывал. Половина членов в нем – неизвестные величины. Карл, вы принимаете желаемое за действительное.
– Ну… мы же на Луне, черт побери! Можешь представить более подходящее место, чтобы принимать желаемое за действительное? – Он обвел руками мертвое черное небо. – Господи, да ведь каждую ночь ты сам все это можешь увидеть, Билл! Там миллиарды и миллиарды звезд!
Карл уже затерялся в мечтах, готовый обрушить на нас очередную получасовую обличительную речь.
– Да ну тебя к черту! – буркнул Мит. – Давай выгружать его барахло, а то не сможем подняться в горку и начать установку нашего оборудования.
В радиорубке было тихо. Она сулила уединение – то самое уединение, которого человеку иногда так хочется во время ежемесячного звонка домой. Во всяком случае, все мы научились обращаться с приборами сами и не нуждались в помощи единственного на базе офицера-связиста – а тому более чем хватало забот с починкой старого электронного хлама, который постоянно изнашивался и ломался.
Лицо моего сына Билли на черно-белом телеэкране выглядело иначе, чем во время нашего последнего разговора. Ему это хорошо удается. Он смотрит в телекамеру, а не в стоящий рядом с ним телевизор. Взгляд все еще жесткий, хотя вот уже три года, как он вернулся из Вьетнама и, наверное, почти закончил с медицинской реабилитацией.
– Ты снова подстриг бороду, – заметил он.
Я улыбнулся и распушил ее пальцами. На ощупь почти как стальная щетка.
– Она уже… гм-м… стала заполнять мой шлем. В ответ улыбка:
– Что ж, теперь ты больше похож на Кастро и меньше – на Мудрого старца с гор.
Когда он был мальчишкой, все говорили, что он очень похож на меня, но я так не считаю. Подбородок у него более плоский, ямочка на нем меньше, нос уже, прямее и длиннее и, если хотите знать мое мнение, гораздо больше напоминает нос Фреда, брата его матери.
– Что это за дурацкая рубашка на тебе? – Одежка здорово смахивала на какой-то воинский мундир, даже с золотыми галунами на воротничке и манжетах.
– Из полиэфира, – ухмыльнулся он.
– Какого она цвета?
– Фиолетовая, папа. Я усмехнулся:
– И что, больше никаких бус и сандалий?
– Времена меняются.
Тут я увидел – даже на зернистом телеэкране, – как начали темнеть его суровые глаза, и решил, что лучше сменить тему.
– Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Его взгляд прояснился: