Жутко романтичные истории
Шрифт:
— Это означает: «Ты ничего не можешь с этим поделать». Очередная песенка о любви.
В лихорадочных поисках новой темы для разговора Майлз внезапно вспомнил вчерашний вечер. Теперь, когда он убедился, что Оливер не претендует на дом Маргаритки, по крайней мере, смирился с мыслью, что он уже принадлежит Майлзу, тот был не прочь рассказать о своих приключениях.
Майлз описал, как перелезал через ограду, чтобы проникнуть в частные владения, и когда дошел до странного видения в окне второго этажа, Оливер
— Господи. Это наверняка была Агата.
— Кто?
— Агата Дюбе. Ты должен ее помнить. Наша экономка. Ну, номинально. По завещанию она переходит к тебе вместе с домом, хотя, полагаю, можно попробовать откупиться от нее. Наверняка старина Тибо тебе все объяснит в понедельник.
— Ладно, но почему она не открыла дверь?
— Она уверена, что вокруг масса желающих ее изнасиловать и расчленить. — Казалось, Оливер находил всю эту историю крайне забавной. — Агата беспрерывно смотрит криминальные сериалы, поэтому ни за что не откроет тебе после захода солнца.
— Это…
— Я знаю. — Оливер покачал головой. — Ирония в том, что единственный преступник, с которым Агату столкнула судьба, — ее сын. Большую часть жизни он провел в тюрьме.
— А сейчас он там же?
— Без понятия.
— Это не единственная странность за вчерашний вечер.
Майлз рассказал Оливеру о том, как позвонил на телефон Маргаритки и услышал свое имя на другом конце провода. На этот раз Оливер выглядел озадаченным.
— Должно быть, ты ослышался.
— Понимаю, что все это безумие какое-то, но слышно было очень хорошо.
— Может, ты автоматически назвался, и это просто не отложилось в памяти.
— Исключено.
Уверенность Майлза заставила Оливера задуматься.
— Если все так, то почему этот человек положил трубку? — аргументировал Майлз.
— Хороший вопрос. — Оливер нахмурился, но вскоре его лицо прояснилось. — А отчего бы нам это не выяснить?
— Выяснить… Что ты имеешь в виду?
— Разберемся с этим прямо сейчас. Пойдем и разузнаем, кто, кроме Агаты, еще может быть в доме. Если это Эрван… — Оливер помрачнел.
Неужели все так просто разрешалось?
— У меня нет ключа, — напомнил Майлз. — Официально я вступлю во владение только в понедельник.
— У меня есть ключи. У Лина тоже, если уж на то пошло. В любом случае Агата должна меня впустить, и я представлю ей тебя. На самом деле ты уже сегодня можешь переехать из отеля в дом.
Сердце Майлза подскочило в груди, словно воздушный шарик, оторвавшийся с привязи.
— Правда? Ты уверен? Я не нарушу никакой закон?
— Ну какой закон может тебе помешать? — Похоже, Оливер вовсю забавлялся. — Этот дом принадлежит тебе. Мы с Лином не собираемся оспаривать завещание мамы. Даже если захотели бы, у нас не было бы никаких шансов. Мама находилась в здравом уме. Все документы подписаны, датированы и засвидетельствованы. — Он пожал плечами.
Видимо, Оливер с Лином все тщательно перепроверили, и радость Майлза немного померкла.
— Если вы не против, тогда… — промямлил Майлз.
— Никаких проблем! — заверил его Оливер и подмигнул. — Кроме того, ты меня заинтриговал. Люблю хорошие детективы.
Глава третья
Когда Майлз и Оливер добрались до дома по адресу Брэйсайд, 13, солнце наконец отважилось выглянуть из-за туч. Навершия ограды сверкали в лучах осеннего солнца, словно копья.
Оливер нажал кнопку на брелоке, и решетки плавно разъехались, пропуская автомобиль в обширный двор. Они остановились у деревянных ворот гаража.
— Дом, милый дом. — Оливер заглушил двигатель своего черного «Мерседеса» и улыбнулся Майлзу.
Тот улыбнулся в ответ, чувствуя неловкость, ведь формально для Оливера особняк уже не был «милым домом».
Они вышли из машины и огляделись. В солнечном свете деревья отбрасывали ажурные тени на теплые каменные стены и окна. Высыхающие лужи отсвечивали розовым и зеленым, когда они проходили по брусчатке и черной плитке к массивным двустворчатым дверям парадного входа.
Окна были зашторены, нигде ни отблеска ламп, ни струйки дыма из труб. При дневном свете мертвенная тишина казалась привычной и закономерной.
— Кровля в хорошем состоянии, — отметил Оливер. — С этим тебе повезло.
— Мне вообще со всем повезло, — сказал Майлз.
Оливер хохотнул.
— Посмотрим, что ты скажешь, когда будешь выплачивать налог.
Они подошли к парадным дверям. Оливер нажал на звонок. Как и прошлым вечером, ничего не произошло. Оливер позвонил еще раз и вздохнул:
— Так я и думал. Глухота Агаты прогрессирует. — Он достал ключи, но замешкался. — Не окажешь ли мне честь?
— Нет, прошу, — перебил его Майлз.
Оливер вставил ключ в замок, толкнул дверь и отступил.
Майлз сглотнул. Казалось, сделав шаг, он волшебным образом очутится в прошлом. Или во сне. С порога он мог видеть прихожую с укрытым черной и кремовой мраморной плиткой полом, белым камином с резной полкой и трехметровым потолком.
Ничего не изменилось.
Два стула в черно-белую полоску в стиле Ампир стояли перед камином на красно-синем тебризском ковре, а между ними возвышался круглый столик из позолоченного дерева на изогнутых ножках в виде когтистых лап. Над камином в золоченой раме висело полотно с натюрмортом из красных роз в голубой вазе. С двух сторон картину обрамляли два настенных подсвечника из золоченой бронзы и хрусталя.
Впрочем, все же кое-что изменилось. В прежние времена на каминной полке стояла пара белоснежно-кобальтовых китайских ваз с изображением феникса. Они исчезли.