Зима близко
Шрифт:
— Уйдёт! — ахнула у меня в голове Земляна.
— Спокойно! Без паники.
Я бросился за лешим. Выбрав момент, влупил ему в спину Костомолку.
Лешего швырнуло на пол, на колонию сталагмитов. Тело пронзили острые каменные сосульки.
Когда я подбежал, увидел, что пол под лешим залит зеленью из ран. Но не похоже было, что тварь это парит. Леший пытался оторвать своё сплющенное тело от природной ловушки. Тело, к слову, очень странное — вроде бы человеческое, нормальных размеров, но покрытое вместо
— Что, не выходит каменный цветок? — сочувственно спросил я.
И рубанул мечом по шее лешего. Голова отделилась от тела. Из сплющенного черепа в двух местах выскочили острия сталагмитов.
Чтобы снять с них голову, пришлось приложить усилие.
— Нешто ещё жив? — удивился за моей спиной запыхавшийся Гравий.
Прочие охотники оказались не такими шустрыми, топали и матерились в узком коридоре, перебираясь через валуны.
— Ну, ты родии видишь?
— Нет.
— И я нет. Стало быть, жив.
Я повернул голову лицом к себе. Не самое приятное зрелище. Вместо одного глаза на покрытой древесной корой роже — сквозная дыра от сталагмита, зелень стекает вниз. И щека пробита насквозь. Но зато другой глаз вполне себе лупает, смотрит на меня. И губы, похожие на ветки, шевелятся.
— Не губи, охотник!
— Задолбали, — пожаловался Гравию я. — Полгода подряд — одно и то же! Копирайтера им менять пора. Однозначно.
Гравий глубокомысленно кивнул. После чего изрёк:
— Не губи.
— Э-э-э. С тобой всё в порядке? — я решил, что ослышался. На всякий случай посмотрел на сапоги Гравия, правильно ли надеты. А то уже напрягся. — Ты плохо позавтракал, что ли? Хотя тётка Наталья несвежего не держит… Может, не выспался? Или просто устал? Ну так скажи, бывает.
— Не губи его, — повторил Гравий. — Слово с него возьми.
— Нет! — Голова в моих руках — которая, несмотря на полученные раны, продолжала потихоньку обретать нормальную форму, — задергалась. — Не стану я людям служить!
— Станешь.
— Не смогу я!
— Сможешь. — Гравий был непреклонен. — Кабы не мог, не пришёл бы к нам. Не стал бы помогать. А коли один раз сумел, значит, и ещё сумеешь… Слово с него бери, Владимир.
— Да что за Слово-то? Я незнакомым предметам как-то не очень доверяю.
— Байка это, — послышался голос Егора. — Что ежели лесной хозяин на крови своей Слово даст, нарушить его не сможет.
— На крови своей?
Гравий молча взял у меня голову лешего и поставил в лужу, натекшую с его тела. Пояснил:
— Теперь проси, чего хочешь.
— Да ничего я от него не хочу! Нафиг он мне вообще сдался. Пусть пообещает, что людей губить больше не будет и тварей своих приструнит, чтобы и они не лезли. И норм, вполне достаточно.
— Не. Это он не сможет. Такого его тварная природа не допустит.
— Тьфу ты. А что сможет? За пивом гонять?
—
— А не врут они? Легенды-то?
— Да кто ж их знает.
— И правда. Чего это я…
Тесное помещение, в котором оказались мы с лешим, между тем уже полностью забилось охотниками. Они выглядывали из-за спин и плеч друг друга.
— Братья мои, — представил Гравий. — Сибирские охотники. Егор как прибежал, сказал про лешего, так я тут же к себе в Оплот кинулся. А там как раз народ — Потапа послушать собрались, как тот байки травит про железного человека.
— Травил, — поддержал Гравия незнакомый голос, — ещё как! Говорил, что на железного человека две другие железяки нападали, а тот отбивался.
— Ну, спьяну-то ещё не то привидится!
Охотники дружно загоготали.
— Потап правду говорил, — сказал я. — Так всё и было. И хватит уже над ним ржать, совсем вы человеку самооценку порушили. Подумаешь, один раз с русалкой…
— С четырьмя!
— Тем более. Нечего так бурно завидовать. Ведите здоровый образ жизни, проводите больше времени на свежем воздухе — глядишь, и у вас по четыре раза получаться будет. А вопрос у меня сейчас в другом. С лешим-то что делать? — Я кивнул на стоящую в луже зелени лешачью башку. Которая, между прочим, уже почти зарастила лишние отверстия и приняла нормальную форму. — Я-то здесь — чужак, моё дело маленькое. Как скажете, так и поступлю. Могу с него Слово взять да отпустить, могу мечом проткнуть. Мне до фонаря, вы хозяева, вы и решайте.
— Слово! — зашумели охотники. — Слово бери, ясное дело! Ежели лесной хозяин Слово дать готов, так надо брать!
— Всё, понял, — остановил галдёж я. — Прения завершаем. — Повернулся к Гравию. — Что говорить-то надо?
Гравий впал в задумчивость. По части произнесения слов он был не сказать чтобы мастер, мечом махал гораздо лучше. Но тут снова вмешался Егор. Приказал лешему:
— За мной повторяй! Клянусь, что выполню любой приказ Владимира Давыдова, главы ордена Истинного Меча. В любой момент, когда он того потребует.
Рожу лешего перекосило.
— Не кривляйся, а повторяй! — прикрикнул Егор. — Али хочешь, чтобы Владимир дух из тебя выпустил?
— Клянусь, что выполню любой приказ Владимира Давыдова, главы ордена Истинного Меча, — пробухтел леший. — В любой момент, когда он того потребует.
— Слово моё твёрдоё, на крови моей дадено. Ежели нарушу, не хозяин я больше своему лесу!
Леший повторил клятву.
В тот же миг на лбу у него вспыхнуло изображение меча — такое же, как на моей ладони. А я почувствовал, как что-то щекочет запястье. Посмотрел на левую руку и увидел, что её обвивает тонкий и гибкий чёрный прут. Намотал несколько рядов и сомкнул края.