Зимняя роза
Шрифт:
— Вы, очевидно, потратили какое-то время, чтобы разузнать, что сможете, о моих поклонниках. Зачем?
— Я просто хотел быть в курсе других имевшихся у вас вариантов, по крайней мере тех из них, что предлагались вам отцом. И я пришел к выводу, мадам, что я, видимо, являюсь для вас наилучшим выбором.
— Если бы вы не оставили слугам инструкции возвратить меня отцу, я могла бы найти себе работу и вести тихую, скромную жизнь совсем в других краях.
— Мадам, все это было бы практически невозможно. Как джентльмен, я чувствовал себя ответственным за ваше благополучие. Я не смог
— Вы могли бы найти мне работу или дать мне какое-нибудь место здесь. Я неплохо умею мыть полы и готовить еду.
— Может быть, поступить так было бы и правильно. Но хорошенько подумайте, любовь моя. Если бы вы все время находились поблизости, то моя выдержка могла бы оказаться не беспредельной. Согласились бы вы тогда стать моей любовницей?
— Нет, конечно, нет, но…
— Тогда я не вижу причин далее обсуждать этот вопрос, — Этими его словами разговор на данную тему был решительно прекращен.
Хотя повар продемонстрировал свои исключительные способности, Эриенн почти не притронулась к еде. Она ела медленно, понимая, что, каким бы отдаленным ни представлялось завершение трапезы, конец ее наступит быстрее, чем ей этого бы хотелось. Было выпито довольно много вина, по это не помогло снять ее тревоги и устранить смятение. Эриенн стремилась затянуть ужин, как только могла, но все же он к ее сожалению очень быстро закончился.
— Некоторые дела требуют моего внимания, — объявил лорд Сэкстон, когда они выходили из-за стола. — Они займут некоторое время. Вы можете подождать меня в своих покоях.
Где-то в глубине ее сознания опять затрещала барабанная дробь, предвещая ее рок, а сердце снова бешено забилось. Ноги и руки словно налились свинцом, и каждое движение стало затруднительным. Пока она шла к башне и поднималась по лестнице, душа девушки превратилась в бесчувственный комок внутри ее телесной оболочки. В спальне она уставилась на огромную, задрапированную бархатом кровать, где совсем скоро будет похоронена ее невинность. Но каким бы зловещим ни казалось ее присутствие в этой комнате, это все же была роскошная кровать. Полог мог сохранять тепло и оберегать все таинство происходящего между супругами холодными зимними ночами… или же заглушать испуганные крики женщины, попавшей в объятия звероподобного мужа.
Песчинки времени падали вниз слишком быстро в ее песочных часах. Тесси пришла помочь госпоже одеться ко сну и снять с кровати покрывала, под которыми оказались простыни и пододеяльники, богато отделанные кружевами. Служанка была учтива и удалилась так же молчаливо, как и появилась. Оставленная в действительном смысле слова наедине со своим горем, Эриенн ходила взад и вперед по комнате, в отчаянии моля Бога, чтобы он придал ей сил и стойкость, необходимые, чтобы вынести все, что бы ей ни было уготовано, а может, даже позволил избежать хотя бы малой толики того ужаса, который она предчувствовала.
— Эриенн…
Чуть вздрогнув, Эриенн повернулась к вторгшемуся в комнату и произнесшему ее имя человеку. Ее ничуть не успокоило, когда она обнаружила, что в дверях стоит ее муж. Она не слышала, как он вошел, и в охватившем
— Вы испугали меня. — Она не могла справиться с дрожью в голосе.
— Прошу прощения, мадам. Вы, кажется, были погружены в свои мысли.
Вспомнив о прозрачности своего тончайшего одеяния, Эриенн плотнее стянула вокруг себя края пеньюара и отвернулась в сторону, в то время как супруг двинулся к очагу. Эриенн услышала, как скрипнуло под его весом кресло и испытала некоторое облегчение от того, что он не торопил ее. И все же она была очень близка к тому, чтобы сорваться на истерику, и понимала, что должна взять себя в руки, прежде чем совсем падет духом.
— Я ждала вас позднее, милорд, — бесхитростно пробормотала она. — Мне требуется еще время, чтобы приготовиться.
— Вы и так выглядите красиво, любовь моя.
Эриенн подошла к креслу, расположенному напротив кресла мужа.
— Думаю, вы понимаете, что я имею в виду, милорд. — Когда ответа не последовало, Эриенн глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться, и словно бросилась в омут. — Я кое-что слышала о пережитых вашей семьей невзгодах, и мне было непонятно, почему вы избрали меня своей невестой. Вы нарядили меня в прекрасные платья, так много говорите о красоте, в то время как в вашей собственной жизни было столько горечи.
Он наклонился вперед, оперся одной рукой о свое бедро и пристально посмотрел на нее.
— Вы находите странным, мадам, что мне приятна ваша красота? Неужели вы принимаете меня за извращенного типа, который так нарядил вас, чтобы помучить себя… или вас? Поверьте мне, никакого подобного намерения мне и в голову не приходило. Просто точно так же, как и человек, лишенный талантов, способен наслаждаться шедевром великого мастера, я получаю удовольствие, когда вижу перед собой все совершенство вашей внешности. Может быть, я и покрыт шрамами, мадам, но я не слеп. — Он откинулся в кресле и, рассматривая рукоять своей трости, добавил: — Кроме того, обладание столь ценной вещью тоже дает определенное чувство гордости.
Эриенн опасалась пробудить в этом человеке темные силы гнева, которые могли дремать где-то в глубине его. При такой внешности нрав его мог оказаться более необузданным, чем что-то, с чем она была в силах совладать. И все же Эриенн не удержалась и позволила себе немного сарказма:
— Вы, кажется, вполне в состоянии позволить себе все, что пожелаете, милорд.
— Мне хватает всего, что мне необходимо.
— Но если подумать о том, что произошло с вашей семьей, разве месть не кажется вам сладким нектаром? Разве вашего богатства не хватит и на это?
— Не надо заблуждаться, мадам. — Голос его звучал тихо, приглушенно. — Существует месть, но есть и справедливость. Иногда две эти вещи соединяются вместе.
Холодная логика его слов заставила Эриенн задрожать. В ее словах был чуть ли не испуг, когда девушка спросила:
— А ваша месть… или справедливость… они направлены против меня… или моих родственников?
Он парировал ее вопрос своим:
— А разве вы сделали мне что-нибудь плохое?
— Как же я могла? Ведь до сегодняшнего дня я и не знала вас.