Злато-серебро
Шрифт:
Чародей вдруг с четкостью, необычной для столь возбужденного состояния, осознал, что перестал бояться бессилия и любви. Пришла уверенность, что бессилия больше не будет, а любовь... Любовь, в существование которой он никогда не верил, теперь переполнила его сердце настолько, что, казалось, разорвала бешено стучащий в груди комок плоти и вырвалась наружу бесконечным потоком ослепительно золотого сияния силы.
– - Серп, что случилось?
– - обеспокоенная девушка ощутила, как объятия ослабели, а сам Серп обмяк и мгновение спустя повалился на кровать.
– - Что с тобой?
– - Иволга затормошила чародея, но он оставался
– - Не умирай! Только не умирай, пожалуйста!
– - упала к нему на грудь и расплакалась.
– - Умирать? Не успев разобраться, что за силой теперь обладаю? Не собираюсь, -- сознание, поглощенное было золотым сиянием, вернулось. А столь неожиданно обретенная мощь никуда не делась, она горела в груди солнечным цветком, разливая по телу тепло и даря ощущение счастья. Серп поднял трясущуюся от пережитого потрясения руку и погладил Иви по голове.
– - Что ж ты с собой сделала, чёрен мрак!
– - пропустил короткие пряди между пальцами.
– - И роспись эту с лица долой. Небось, крестэлева работа?
– - Нет, не только его... А ты что делаешь?
– - девушка, улыбаясь сквозь слезы, быстро села, по плечам рассыпались золотые пряди.
– - Вернул силу? Неужели хватило одного поцелуя?
– - Да. Ты, видать, очень по мне соскучилась, -- Серп остался лежать, взирая на Иволгу с довольной улыбкой. Личико ее стало чистым, волосы скрыли шею и спускались ниже.
– - Дай-ка я отращу их до прежней длины.
– - Нет, -- Иви поднялась с кровати и на всякий случай отступила.
– - Нам нужно как можно быстрее уходить отсюда. И потом, это, оказывается, страшно щекотно, когда волосы быстро растут.
***
Задержаться в комнате, ставшей узилищем, все-таки пришлось, хотя чародейской силы Серпу теперь хватало. Она лучилась в сердце золотистым цветком, и он чувствовал, что этот источник не нуждается в пополнении и не иссякнет до самой смерти. Зато тело изрядно ослабело за время заточения, ибо, погрузившись в пучину отчаяния, пленник перестал есть, а может, и пить -- тут память не давала ответов. Пустячные изменения внешности Иволги дались неожиданно тяжело, голова кружилась, конечности тряслись.
По счастью, в планы заговорщиков не входило морить чародея голодом. На ларе в изножье кровати каждый день появлялся поднос со свежей едой, большой кувшин с водой и поменьше -- с вином. Пока Серп подкреплялся, Иволга вкратце поведала ему об их с Кайтом путешествии, встрече с Илексом и плане Нетопыря.
– - Надеюсь, Крестэль не позволял себе никаких вольностей?
– - осведомился Серп, с наслаждением запивая очередной кусок ветчины добрым глотком красного вина.
– - Нет, он очень серьезно отнесся к твоей угрозе в письме, -- хихикнула Иви.
– - Угу, настолько серьезно, что тут же дал тебе прочитать.
Шутки шутками, а пересказ разговора Серпенты с неизвестным собеседником встревожил чародея.
– - Получается, Змее знаком тот, кто наградил меня ошейником! Это, скорее всего, Маргрит. Хотя с Харьером тоже нечисто. Я же рассказал ему о заговоре, а он ничего не предпринял. Меня в тот же вечер лишили сил. Может, конечно, наместник уже мертв, и всем заправляют Маргрит с Серпентой.
– - О смерти наместника сразу стало бы известно, --
– - Вовсе нет, если тот же Маргрит надевает личину Харьера. Эх, жаль, нельзя прямо сейчас все выяснить!
– - Серп стукнул кулаком по голому мосластому колену.
– - Я не могу подвергать тебя опасности, да и Эрону не худо бы отсюда вытащить. Неизвестно, как обойдутся с ней, узнав, что я сбежал. Передам принцессу Нетопырям, пусть сами ее высочеством занимаются, защищают от распоясавшихся чародеев. Надеюсь, Илекс в благодарность уделит мне немного времени и объяснит, отчего изменился мой источник, -- прикоснулся рукой к груди.
– - Кверкус давал мне когда-то старинную рукопись, которую я прочитать не удосужился. Там был рисунок сияющего сердца, -- чародей улыбнулся чуть виновато.
– - Я, оказывается, тоже умею быть болваном. Только смотри, не вздумай проболтаться об этом. Особенно Крестэлю.
Иви заверила, что давно привыкла хранить тайны чародея.
– - Как мы выберемся отсюда?
– - спросила девушка.
– - Дверь в покои зачарована. Если ты разрушишь чары, это, наверное, сразу станет известно.
– - Да уж не сомневайся, -- хмыкнул Серп.
– - Я попробую открыть переход. Если получится, ты отправишься в дом Илекса, все ему расскажешь. Пусть скликает Нетопырей и является в замок.
Иволга запротестовала, ей не хотелось снова расставаться с Серпом, который к тому же подвергался серьезной опасности. Чародей, вместо того, чтобы спорить, попытался открыть переход, но у него ничего не вышло. Стоило появиться в воздухе сверкающей точке, которая должна была вырасти в воронку-тоннель, как от стен, пола и потолка к ней потянулись тончайшие нити, те самые, которые Серп уже видел однажды в пятне лунного света. Они касались точки и начинали светиться, слегка пульсируя, словно откачивая силу.
– - Эта тварь сосет силу!
– - возмутился чародей, прекращая попытку открыть переход.
– - Говоришь, Серпента и ее сообщник поминали какую-то грибницу?
– - Иви кивнула.
– - Похоже, это она и есть.
– - Тот мужчина говорил, ему хочется избавиться от нее, чтобы снова чаровать на расстоянии.
– - Ну да, понятно. Если чаровать, касаясь нужного предмета, грибница не сможет поглотить силу. Получилось же у меня с твоими волосами. Такой способ не слишком удобен, но лучше, чем ничего. А переход открыть не получится. Чтобы его создать, чародейская мощь должна уходить в пространство, где ее поджидает прожорливая грибница. И на лунный луг она меня не пустила, тут же прицепилась, -- последние слова Серп пробормотал в задумчивости, чуть слышно.
– - Придется обращаться, -- сказал после некоторого размышления.
– - Такую волшбу даже проще творить, если касаешься того, кого хочешь превратить. Ты не возражаешь?
– - Нет. В кого ты превратишь меня? Снова в белку?
– - В того, в кого и следует, в иволгу. Нам сейчас удобней всего передвигаться по воздуху. Скажи-ка, на окнах в соседней комнате есть решетки?
– - По-моему, нет. Я не разглядела толком, когда занавешивала.
Решеток на окнах гостиной не оказалось. Серп распахнул раму, и в комнату ворвался холодный ночной ветерок, пахнущий легким морозцем. После застоявшегося воздуха запертых покоев вдохнуть его оказалось как попасть под недолгий ливень в жаркий летний день.