Злато-серебро
Шрифт:
– - Я сразу смогу летать, когда превращусь в птицу?
– - Иви с опаской выглянула во двор. Освещенные одиноким факелом каменные плиты внизу показались очень далекими.
– - Сразу -- нет, придется научиться. Думаю, ты быстро сумеешь правильно пользоваться крыльями, -- подбодрил чародей. Иви, судя по испуганному выражению личика, не разделяла его уверенности.
– - Грамоту ты легко освоила, -- Сепр обнял девушку, ласково поцеловал в висок, провел рукой по отросшим волосам.
– - И все остальное. Тебя теперь в Залесном никто не узнал бы. Еще и лицедействовать за каких-то несколько дней
Иволга не знала, что подействовало лучше: слова или нежность, которая звучала в голосе чародея, сквозила в его движениях, но в душе вдруг родилась и окрепла уверенность. Девушка решительно кивнула и принялась раздеваться.
Серп не сводил с нее глаз. Расставаться с одеждой у птахи теперь получалось естественно и даже изящно, настраивало на нужный лад. Нет, сейчас это как раз лишнее, с сожалением подумал чародей. И тут же обнаружил нечто совсем уж неприятное.
– - Почему ты перестала носить мой оберег?
– - в голосе, несмотря на все старания, прозвучала досада.
– - Потому что кто-то его разрушил, -- спокойно ответила Иви.
– - Я думаю, это дело рук Серпенты.
– - Пожалуй, ты права. Она была рядом, когда Эрона уколола меня иголкой, -- припомнил чародей.
– - Ей ничего не стоило забрать ту вышивку и воспользоваться кровью. Да и несколько волосков она могла ухитриться прихватить, когда делала из меня Ориола. Как мне в голову не пришло, что она чародейка! Ты же рассказывала, что она облизывает Крестэля. Значит, у нее тот же источник, что и у меня. Одно утешение, лассу, наверное, не приводили. Серпента сделала все сама, лишив меня воли и, по большому счету, сознания. Я слыхал, такое возможно, но не стал бы проверять на одаренной. Прости, -- спохватился и с некоторым смущением взглянул ни Иволгу.
– - Я понимаю, что все произошло против твоего желания, -- девушка, оставшись в одной нижней рубашке, закончила распускать шнуровку и теперь стояла перед чародеем, опустив руки вдоль тела.
– - Наверное, Серпента не зря пыталась всеми способами оттолкнуть нас друг от друга в Мелге, а потом не допустить встречи здесь. Ведь в конце концов ты обрел источник силы, которому не требуется пополнение.
– - Хочешь сказать, обрел благодаря тебе, -- усмехнулся Серп.
– - Не красней, золотая моя, это чистая правда, -- шагнул к Иволге, не удержался, сгреб в объятия и принялся целовать, одновременно стаскивая с нее рубашку.
– - Много б я дал, чтобы оказаться сейчас с тобой подальше отсюда, -- пробормотал он.
– - Краснею я от удовольствия, -- улыбнулась Иви.
– - Я и мечтать не смела, что когда-нибудь стану по-настоящему небезразлична тебе. Превращай меня скорее. Заберем принцессу и убежим. Нет, улетим!
– - девушке очень хотелось того же, что и Серпу.
Превращение, как и надеялся чародей, прошло быстро и легко. Серп подставил птице руку, та крепко уцепилась лапками за палец, и мужчина поднял ее повыше, к потолку.
– - А теперь лети.
Иволга раскрыла крылья, беспорядочно забила ими, отпуская палец. А после, трепыхаясь и едва ли не кувыркаясь в воздухе, упала вниз.
– -
– - Не част икрыльями в воздухе, ты же не курица. Раскрой и позволь им держать тебя, это совсем нетрудно. Взмахи должны быть сильными и равномерными. Эх, жаль, ты не умеешь плавать. Ведь не умеешь?
– - Птица отрицательно качнула головкой.
– - Ничего, я научу. Тебя учить -- одно удовольствие.
После столь вдохновляющих слов Иволге потребовалось не так уж много времени, чтобы научиться держаться в воздухе. Уже вторая попытка увенчалась вполне успешным спуском на спинку стула, а в третий раз птица смогла облететь комнату. Полет неожиданно для нее самой пробудил неистовый восторг, который мгновенно уничтожил любые сомнения в своих силах.
Золотая иволга спорхнула с плеча мужчины на подоконник, расправила слившиеся с темнотой крылья, уверенно перелетела на рябину. Уселась на ветке и издала ликующую трель.
Чародей тихо рассмеялся. На душе было легко и покойно, такого счастья он не испытывал, пожалуй, с того самого дня, когда узнал, что обладает даром. Свет, что горел теперь в груди, словно освещал мир по-новому, разгонял ставшую привычной тьму, заставлял сиять красотой вещи и явления привычные и обыденные. И средоточием теплого сияния была золотая девушка-птица, сумевшая измениться сама и изменившая его.
***
Серп пробрался в покои принцессы испытанным способом: в обличье нетопыря через дымоход. Охранную и сигнальную волшбу удалось снять быстро, ибо новый источник, казалось, обострял чародейское чутье, позволял ясно видеть все хитрости непривычных чар. Поделись чародей этой новостью с Иволгой, та непременно припомнила бы слова Илекса о том, что любящие глаза обмануть непросто.
С полотном сил дела обстояли куда хуже: как Серп ни старался, колыхнулось оно ощутимо. Оставалось cпешить да надеяться, что заговорщики сейчас слишком заняты друг другом.
Чародей принял человеческий облик, распахнул окно и впустил Иволгу. Возвращать подруге подлинный вид было некогда да и незачем, должно хватить его пары рук.
– - Сейчас я превращу Эрону в улитку, -- Серп лишь немного понизил голос, направляясь к ложу. Принцессу потревожить он не боялся, памятуя, какой у ее высочества крепкий сон.
– - Спрячу в узелок из какой-нибудь тряпицы и привяжу тебе на шею. Потом снова стану нетопырем. Если что, смогу защитить вас. Она не будет тяжелой, не беспокойся.
Иволга тихо чирикнула, выражая согласие, и перелетела мужчине на плечо.
– - Отменный план, принц Ориол, -- вспыхнул чародейский светильник, озаряя ярким белым светом сидящую на постели Эрону, одетую лишь в ночную рубашку. Видно, сон наследницы престола далеко не всегда бывал беспробуден.
– - Превратить меня в улитку! Спасибо, что не в жабу. Отвечай, кто ты на самом деле!
– - окинула обнаженного чародея негодующим взором, в котором несмотря ни на что проглядывало любопытство. Стоило разглядеть шею мужчины, и принцесса тут же утратила грозный вид.
– - Палач!
– - отпрянула к изголовью кровати и вжалась в него так, будто желала просочиться сквозь резное дерево.