Злые песни Гийома дю Вентре

Харон Яков Евгеньевич

10. Мой духовник

"Вы вязнете в грехах, мой сын, поныне, — И день и ночь твердит мой духовник. — Все суета, один Господь велик, И глас Его — родник в мирской пустыне. Земная жизнь — обман, греховный миг! Загробную расплату забывая, Проводят дни и мальчик, и старик, — А между тем нас гибель ожидает! Тщету гордыни, пьянство и разврат Постом, мой сын, в себе искореняйте. Скорбите о грехах, молитесь, кайтесь, Дабы не ввергнуться в кромешный ад!" И вот — скорблю: как королевский шут, Грехи… в бургонском

утопить спешу!

11. Веселый бернардинец

Господь наш воду обратил вином Не для того, чтоб пересохла глотка! Когда-то Ной… Пойдем со мной, красотка! Но почему все ходит ходуном? Молитесь, дети, Господу… Te Deum! [8] Сгинь, ведьма! Ты не девка, ты — суккуб! Брат Франсуа, ты вечно пьян и глуп. Пей, да спасет тебя Святая дева! Пойдем, Сюзон! Твой страх, моя овечка, — Ни Богу кочерга, ни черту свечка: Твои грехи я отпустил давно… Жениться не велят христову брату? — Не надо! Хватит нам мирян женатых! …А дьявол — в уксус превратил вино…

8

Начальные слова молитвы и литургии

12. Сумерки

Прощальные лучи кладет закат На розовеющие черепицы; Еще блестит сквозь сумерки река, А в переулках полутьма клубится. Лазурь небес лиловый шелк сменил, И угасают блики в стеклах алых, На балюстрады Нотр-Дам взгляни, На каменное кружево порталов: Там пробудились мудрые химеры! В оскале хитром обнажив клыки, Они глядят на город в дымке серой, От любопытства свесив языки… И впрямь, занятно поколенье наше: Король — смешон, шут королевский — страшен…

13. Мой заимодавец, или Клевета неблагодарного

В библейских рощах Тигра и Евфрата, Где возвышался золотой телец (Богатства символ, чванства и разврата), Меж прочих жил отъявленный подлец. Когда Господь, разгневанный вселенной, Обрушил гнев небес на Вавилон, Бежать успел один лишь старый слон, И на спине его — подлец отменный. С тех пор в Париже, не страшась тюрьмы, Подлец паук раскинул паутину. Меня он выжал досуха, скотина,— Он кровь сосет! Но… он дает взаймы. Поэты Франции! Доколь терпеть пиавку?! На штурм! На Мост Менял! В седьмую лавку!

14. Benedictus [9]

Благодарю тебя, Создатель мой, За то, что под задорным галльским солнцем (Под самой легкомысленной звездой!) Родился я поэтом и гасконцем! За страсть к Свободе, за судьбы стремнины, За герб дворянский, за плевки врагов, За поцелуи женские, за вина, И за мое неверие в богов, За мой язык французский, злой и сочный, За рифм неиссякаемый источник, — Твои дары пошли поэту впрок! Мне на земле не скучно, слава Богу, — Неплохо ты снабдил меня в дорогу! Одно забыл: наполнить кошелек.

9

Благодарственная молитва

15. Последнее желание

Мне хочется

лежать в моей Гаскони В могиле скромной, в глубине лесов, И слушать, как столетний ясень стонет, И слышать шелест трав и свист щеглов… Нет, — в даль глядеть с высокого обрыва На горизонт, изогнутый дугой, Чтоб предо мной о скалы в час прилива Дробился бы безудержный прибой… Нет, нет! На всем скаку, с мечом прадедов В слепой отваге на врага лететь! Услышать, падая: «Сакр Дьё! Победа!», Под лязг мечей и копий умереть! Ну, а пока я жив — с Жерменой нежной Лежать бы я хотел. Но — безнадежно!

16. Mea Culpa [10]

Чтоб в рай попасть мне — множество помех: Лень, гордость, ненависть, чревоугодье, Любовь к тебе и — самый тяжкий грех — Неутолимая любовь к Свободе. Ленив я. Каюсь: здесь моя вина. Горд. Где найти смиренье дворянину? Как обойтись французу без вина, Когда он пил на собственных крестинах? Любить врагов? Об этом умолчу! С рожденья не умел. И не жалею. В любви к тебе признаться? Не хочу: Тебе признайся — будешь мучить злее. Отречься от Свободы? Ну уж нет: Пусть лучше в пекле жарится поэт!

10

моя вина (лат)

17. Лавры

Когда актер, слюной со сцены брызжа И петуха пуская на верхах, Вентре читает — смех берет и страх: Как я талант свой глупый ненавижу! Когда восторженно мне шепчут вслед Забытые поклонниками дамы: "Взгляни, ma chere, — Вентре! Ну да, тот самый… Красавец, правда? но увы, поэт!" Или король потреплет по плечу: "Любовник муз!" — что делать мне? Молчу Со стиснутыми в бешенстве зубами. "Стихи, стихам, стихами, для стихов…" Побрал бы черт всех этих знатоков! Меня давно тошнит от них… стихами.

18. Мой гороскоп

Мне недоступен ход светил небесных — Я тайны звездочетов не постиг. И в черной магии я ни бельмеса, И даже белых не читаю книг. Гадать на пальцах — не в моей натуре. И если вдруг подскажет гороскоп, Что на Земле произойдет потоп, Когда к Тельцу приблизится Меркурий, — Не стану гоготать, как римский гусь, Ни сна, ни аппетита не лишусь, Не откажусь и от спиртных напитков: Зачем считать созвездья в небесах? На что мне тексты обветшалых свитков? Свою судьбу прочту — в твоих глазах.

19. Синяя страна

Когда-нибудь все брошу и уеду — По свету Синюю страну искать, Где нету ни солдат, ни людоедов, Где никого не надо убивать. Там не найдешь евангелий и библий, И ни придворных нет, ни королей. Попы там от безденежья погибли, Зато Вентре в почете и Рабле. Там в реках не вода течет, а вина; На ветках — жареные каплуны Висят, как яблоки… Париж покину, Но не найду нигде такой страны! А если б и нашел… вздыхаю с грустью: Французов и ослов туда не пустят!