Знак бесконечности
Шрифт:
Но нет, дальше улица была точно такой же. Почти такой же. Вон там за забором не хватало клумбы, а здесь стояла старая липа, на месте которой раньше был пень, успевший почернеть на спиле. Оставив велосипед в стойке, Питер зашел в супермаркет и увидел, что отделы поменялись местами. Где были ящики с овощами и фруктами, обнаружилась газетная стойка, а на месте холодильника красовались пиво и снэки. Да и другие товары оказались совсем не там, где он привык их видеть.
С трудом разыскав кофе, Питер направился к кассе, за которой сидела незнакомая девушка. Расплатившись,
— Йен Пуллмэн? — уточнила девушка. — Так он года два как уехал в Лестер. Похоже, вы у нас давно не были.
Пробормотав в ответ что-то невнятное, Питер вышел на улицу и остановился, вытирая со лба холодный пот. С мистером Пуллмэном он разговаривал все те же три дня назад.
Оставалось единственное предположение. Переход между мирами открылся намного раньше, чем обычно, и он попал в настоящее Рэтби. В свой мир. Но… этого просто не могло быть. В этом случае Питер, оглянувшись, должен был увидеть голое поле — до самого леса. И деньги — кассирша взяла его десятифунтовую бумажку без тени сомнения и дала сдачу.
Он вытащил из кармана монеты — точно такие же, как и те, которые у него уже были. Монеты другого мира.
Черт возьми, что происходит-то?!
Сев на велосипед, Питер изо всех сил нажимал на педали, торопясь вернуться побыстрее. Красная крыша была видна издалека, почти от самой развилки. И тут до него наконец дошло, что было не так. Вместо решетчатой металлической ограды вокруг дома был тускло-зеленый забор.
Остановившись, он слез с велосипеда и машинально сунул руку в карман. Пальцы наткнулись на скомканную бумажку — чек из супермаркета. Питер зачем-то вытащил его, развернул.
Внизу стояла дата: 15.08.2017.
Он поднес чек поближе к глазам, но никакой ошибки не было. 2017-ый!
Словно что-то подтолкнуло его: быстрее!
Он вскочил в седло и помчался по дороге так, словно собирался выиграть Тур-де-Франс. И вдруг в какой-то момент вокруг дома снова появилась металлическая ограда, блестящая на солнце. Питер затормозил так, что чуть не вылетел из седла. Потом развернул велосипед на сто восемьдесят градусов и пошел по дороге, держа его за руль. Каждые несколько шагов он оглядывался, но зеленый забор так и не появился. Когда до развилки осталось совсем немного, Питер плюнул и поехал обратно.
— Что-то вы долго, — сказал Джонсон, когда он вошел в кухню с пакетом кофе. — Ничего не случилось, милорд? У вас какой-то странный вид.
Питер рухнул на стул и попросил воды. Выпил полный стакан, развернул чек и захохотал.
— Джонсон, кажется, я окончательно спятил. Скажите, здесь что-то есть? На чеке?
— Простите, милорд, но это просто пустая бумажка.
— Пятнадцать минут назад это был чек из супермаркета. Чек на кофе. И на нем стояла дата: пятнадцатое августа. Прошлого года. Прошлого, Джонсон! 2017-го!
Он рассказал обо всем, что произошло. Джонсон потер рукой подбородок.
— Пуллмэн говорил мне, что жил какое-то время в Лестере. Но прошлой осенью у него тяжело заболела мать, и он вернулся в Рэтби.
— Джонсон,
— Хоть какие-нибудь? — задумался Джонсон. — Ну как вам сказать? Может быть, миров на самом деле не два? Помню, очень давно читал какую-то фантастику, не помню автора. Там миров было великое множество, каждый из них отстоял от другого на какой-то промежуток времени, и все вместе они образовывали что-то вроде кольца вокруг солнца. Нам казалось, что наш мир и этот синхронны, но, может, между ними есть небольшая разница — секунда или минута. Или даже несколько минут. А сейчас вы попали в тот, который отстает от нашего почти на год.
— В нашем мире, который, как вы говорите, возможно, отстает всего на секунду, нет этого дома, — возразил Питер. — И дракона нет. А в том, где я побывал, дом есть. Только забор другой. Но то, что это другой мир, — определенно. Взять даже этот чек. Видимо, это то же самое, что и фотографии, которые исчезают при переходе из одного мира в другой. Видимо, нельзя переносить информацию, зафиксированную техническим способом.
— Тогда ваши права и документы на машину тоже должны были превратиться в чистые бланки, — не согласился Джонсон. — Тут что-то другое.
— А что, если этот переход откроется снова? Вчера днем его еще не было. А закрылся он, как только я перешел сюда. Меня как будто что-то подтолкнуло: быстрее. А если бы не поторопился, остался бы с той стороны.
— По логике вещей, теперь он тоже должен открыться только через год.
— Вот и проверим.
— Милорд, — поморщился Джонсон. — Мы на год застряли здесь. А возможно, как вы говорите, и навсегда. Теперь вам хочется застрять еще в каком-то другом мире?
— Если мы здесь навсегда, так какая разница?
— Здесь у вас, по крайней мере, есть крыша над головой. И еда. И дракон — источник золота, которое есть кому продать.
— И все же я рискну.
— Извините, милорд, — покачал головой Джонсон, — но тут я вам не помощник. В конце концов, должен же будет кто-то рассказать леди Скайворт, что с вами произошло.
— Если только будет такая возможность.
— Разумеется, милорд. Если будет.
На следующий день после ланча Питер, не взирая на молчаливое неодобрение Джонсона, снова сел на велосипед и поехал по дороге. И снова у него за спиной оказался дом за зеленым забором. Подумав немного, он достал из кармана монету, подбросил и поймал.
— Королева — еду туда, — сказал он вслух.
Профиль Елизаветы, казалось, подмигнул ему с ладони.
— Слушаюсь, Ваше величество, — кивнул Питер и направил велосипед влево от дороги, прямо по полю.
Проехав ярдов двести, он снова повернул налево — напрямик, подскакивая на кочках. Перетащив велосипед через канаву, подвел его к воротам. За забором остервенело лаяла собака — гулко, как из бочки, совсем не так, как Собака. Открылась дверь, мужской голос прикрикнул на пса, зазвенела цепь. Шаги по дорожке, открылась калитка.