Золотая кровь

Зелинская Ляна

Но этот запах был особенным. Он пробудил в голове что-то странное, волнующее и приятное, воспоминание о том, что ему снилось вчерашней ночью, до того, как начался весь этот кошмар со змеёй. И даже головная боль будто отступила перед этим воспоминанием.

Но что это было? Что снилось ему вчера? Он не смог вспомнить.

Виго мял пальцами мягкую фланель и не знал, на какой вопрос он ищет ответ в этой комнате. Зачем он сюда пришёл?

Положив рубашку обратно, он сел на кровать, посидел какое-то время, прислушиваясь к тишине и свистам птиц за окном, и подумал, что Эмерту нужна бы новая одежда, а то сегодня в сенате рядом

с грандами и их помощниками он выглядел несчастным, как цыплёнок среди беркутов. Каким-то очень… беззащитным. Виго наблюдал за ним и заметил, как его пугают все эти люди и обстановка, и испытал при этом что-то странное. Какое-то иррациональное желание его защитить. Как будто ему грозила опасность, и на нём лежала ответственность за его жизнь.

Что за наваждение такое!

Виго встал и хотел уже уйти, но увидел, как что-то блеснуло на полу. Он подобрал находку и, поднеся её к фонарю, принялся рассматривать.

Это оказалась старинная серебряная монета с неровными краями, на которой был изображен какой-то ольтекский орнамент или символ, похожий на круг, испещрённый рисунками и значками на одной стороне. На другой стороне был такой же круг, только значки на нём отличались. В углублениях она почернела от времени, а может быть, это была въевшаяся в поры серебра грязь, но то, что это подлинная старинная монета ольтеков, сомнений не было.

И откуда она у Эмерта?

Он снова покрутил её в руке, думая о том, имеет ли она какую-то ценность. Безусловно, имеет, и даже не столько ценность серебра, сколько историческую.

Виго опустил монету в карман, решив, что когда Эмерт вернётся, то он спросит у него об этой монете. Или..? Может, стоит показать её Морису? Нет, он сам спросит Эмерта, откуда у него эта монета. Но потом подумалось, что тогда придётся сказать и о том, где он её нашёл.

Виго усмехнулся сам себе, забрал фонарь и, открыв дверь, даже замер от неожиданности. Прямо перед ним в коридоре, словно ночной страж, сидел Као, и его глаза светились оранжевым светом.

– Као? — Виго тронул голову пса, почесав между ушами. — Ты почему сидишь здесь?

Пёс глухо гавкнул, потом заскулил, перейдя на какое-то недовольное ворчание, понюхал воздух, будто убеждаясь, что в комнате напротив никого нет, а затем осторожно потянул Виго за рукав.

– Да что с тобой? — спросил Виго, ощущая какую-то тревогу.

Пёс встал и пошёл по галерее, оглянулся и снова гавкнул, словно позвал за собой.

Виго притворил дверь в комнату и последовал за псом да самой спальни отца. У дверей снаружи нёс свою службу гвард, увидев хозяина, он вытянулся и произнёс, глядя прямо перед собой:

– Буэнас ночес, сеньор!

Виго лишь кивнул и вошёл в комнату вслед за Као – пёс прекрасно умел открывать дверь лапами. Сегодня в спальне не было донны Виолетты, а служанка, обычно дежурившая у постели дона Алехандро, видимо, куда-то отлучилась. Као подбежал к постели и, поставив лапы на край кровати, гавкнул несколько раз прямо над лицом хозяина.

– Као! Да что с тобой такое? — спросил Виго, подходя ближе к кровати.

Но лай не испугал больного. Отец выглядел так же, как и в тот день, когда Виго только сошёл с корабля. Нет, пожалуй, он ещё сильнее исхудал, а может, это свечи отбрасывали такие жуткие тени. А свечей в комнате было много, и от них воздух сделался густым и горячим, пропитался смесью лекарств, ароматических

масел лаванды, эвкалипта и шалфея, к которым добавился запах болезни. Виго не смог бы объяснить, что это за запах, но чувствовал он его явственно. И голова отозвалась на него усилением боли.

Окна в комнате были заперты, и от этого казалось, что находишься в кастрюле, где под плотной крышкой томится на медленном огне фейжуада.*

– Святая Маргарита, они тебя тут изжарить хотят что ли?! – пробормотал Виго, отодвинул портьеры и, распахнув створки, впустил в комнату вечернюю свежесть.

Вернувшись к кровати, он посмотрел на Као, а пёс смотрел ему прямо в глаза и лаял.

Дон Алехандро, наконец, отозвался на лай, что-то беззвучно пробормотал в беспамятстве, и его глаза под веками задвигались, словно следили за кем-то.

– Что тут происходит? — услышал Виго недовольный голос донны Виолетты, прозвучавший от двери. — Кто опять пустил проклятую соба…. А-а, сеньор Виго! Это вы? Добрый вечер! Вот уж не думала застать вас здесь в такой поздний час! Пришли проведать отца? Ему сейчас очень нужна ваша любовь.

Донна Виолетта тут же смягчилась и заворковала, будто её подменили. Она отбросила за плечи чёрную мантилью и поспешно вытащила из кармана маленький молитвенник и чётки.

– Этот пёс совершенно несносен, уж простите, сеньор, – продолжила она и хотела взять Као за ошейник, но тот оскалил зубы и не позволил ей притронуться. — Вот, видите! Он стал совсем невыносимым: лает, прыгает на кровать. Вчера бегал тут, как ненормальный, и переколотил все пузырьки с лекарствами, а потом чуть не укусил Кармелиту, которая пришла обтереть дона Алехандро! Я просила Фернандо его убрать, но он всё время как-то забирается в комнату! Его надо запирать с остальными собаками!

Мачеха была одета в чёрное шёлковое платье, отделанное изящным валенсийским кружевом. И в этом траурном наряде выглядела очень привлекательно и ухоженно. Редкой женщине настолько подходит чёрный цвет и показная скорбь. Глядя на неё, Виго подумал, что ей бы хотелось видеть отца в этой кровати как можно дольше. Сейчас у неё в доме полная власть над слугами, она может всем распоряжаться без указки мужа, но по-прежнему остаётся женой сеньора де Агилара. Она ходит в гости и в храм, принимает пожелания здоровья, и при этом ей не приходится терпеть невыносимый характер отца и его вспышки гнева.

– Иди сюда, – Виго подошёл к псу и осторожно взял его за ошейник, – иди, посторожи на террасе. Он заставил Као выйти из комнаты и в дверях едва не столкнулся с доктором Гаспаром.

– Доброй ночи, сеньор де Агилар! — доктор приподнял шляпу.

Он выглядел каким-то уставшим или, может быть, растерянным и удивился, увидев комнате Виго, а тот в свою очередь удивился столь позднему визиту доктора.

– Доброй, маэстро! Вы так поздно? — спросил Виго, пропуская доктора в комнату. — Что-то случилось?

– Это я за ним послала, – сказала донна Виолетта, подавая доктору руку, – рада видеть вас, маэстро. Этот несносный пёс вчера разбил почти все пузырьки с лекарствами, поэтому я послала за доктором ещё с утра.

– Простите, что так поздно, сеньора! Дочь герцога Наварро сегодня родила сына, и я не мог оставить её. Трудные роды, сами понимаете… Но, слава Святой Маргарите, всё разрешилось удачно!

– Да, конечно, я понимаю, – донна Виолетта склонила голову и сложила ладони вместе, – я помолюсь об их здоровье.