Золото севера
Шрифт:
«Ничего, – думал Георгий, – за зиму я наведу в бригаде порядок. Должен навести. Все, по-моему, и сейчас уже поняли – «туфта» не пройдет! Но это еще полдела. Надо, чтобы каждый еще понял, что сделанное им не потеряется!»
14
Короткий зимний день клонился к вечеру. Погода для этого времени года, уже конец ноября, для этих северных мест, не очень и холодная. Солнечно, ветра нет. Тепло. Всего каких-то двадцать пять. Минус. Сегодня суббота, банный день. На улице полно гуляющего народа. Георгий все приготовил для бани – белье там, веник. Им с Петром одного веника никогда не хватает,
«Ну, наконец-то, вот и Петро пришел, – подумал Георгий, заслышав чьи-то шаги по ступенькам крыльца.
– Вам телеграмма, Георгий Александрович. – Лиза, почтальон с почты, чем-то явно смущена.
– Откуда, что еще за телеграмма, – Георгий аж вспотел от предчувствия – «неужели с отцом что-то»…
«Выезжай срочно отец при смерти Мама». В дом тяжело ввалился Петро.
– Знаем, что у тебя случилось, переполох уже по всему поселку. Спрашивают, не нужны ли тебе деньги на поездку? Все-таки, недавно ты у нас работаешь, еще не успел, наверное, запасы денежные создать.
– Да ведь вот, только пришла телеграмма, я ее только читаю, распечатал вот, на, сам прочитай.
– Да знаю я уже всё, не будь ты наивным, все уже знают. Тебя спрашивают – деньги нужны?
– Да, нужны, наверное, я тут поиздержался с новосельем, да с какой ни на есть мебелью, нужны, наверное, будут. Но я выпишу в бухгалтерии, возьму авансом, рассчитаюсь, когда приеду. Петя, машину надо, в аэропорт мне срочно… – Георгий нетерпеливо заходил по комнате, еще плохо соображая о происшедшем, растерян, не успел еще осознать, еще не понимал – что же произошло?..
– Успокойся, Георгий, главное успокойся. В бухгалтерии ты ничего не выпишешь, сегодня суббота, выходной. Вот пятьсот рублей, возьми, я думаю, тебе на дорогу хватит. Не хватит, сообщишь телеграммой, вышлем еще. Машина сейчас подойдет, Буслаев уже в гараже, готовит машину. Хорошо, зимник пробили, машины идут. Часа за четыре доберетесь. До самолёта. Зафесову Владимир Захарович позвонил, рассказал обо всем, попросил, нельзя ли самолет задержать до утра, чтобы успел ты к Иркутскому рейсу. А там уж как повезет, там уж ничем тебе помочь не сможем.
– Да откуда все это, вы откуда все узнали? Я ж только-только получил телеграмму эту, распечатал вот…
– Слушай, ты же на Севере, здесь в таких ситуациях время терять нельзя. Татьяна Васильевна, начальник почты, это все отлично понимает. Вот она и зачитала твою телеграмму Литвякову, как только получила ее. Тебе еще ее и не доставили, а Литвяков уже раскрутил все. И мне поручил заняться твоей отправкой. Собирайся, время терять нельзя, скоро стемнеет, а по зимнику в темноте не разгонишься.
А что собираться, легкая дорожная сумка, документы, деньги. Не забыть бросить туда туалетные принадлежности, полотенце – через пять минут Георгий готов. «Так, деньги, – заставил Георгий себя подумать про дорогу, не забыть бы чего, важного, с дороги уже не вернешься. – Так, у меня наличных триста, да, Петро же дал пятьсот, все, хватит, конечно. Билет до Свердловска стоит, если считать отсюда, от нашего аэропорта, где-то около ста рублей. У меня – восемьсот. Но там ведь, если что, на похороны надо будет, еще, наверное, какие-то затраты. Предусмотри теперь… Ладно, восемьсот должно хватить. Не хватит, запрошу телеграммой».
В дверь без стука вошла Лена, бухгалтер.
– Собрался? Давай, торопись, времени мало. Вот, возьми, знаю, что Петя принес тебе деньги, но мало ли, в дороге все может случиться, вот возьми еще, здесь триста, бери, бери, что еще, какие раздумья, езжай, машина уже здесь, у дома. Мы здесь закроем все, в доме присмотрим без тебя, не волнуйся. Давай, легкой тебе дороги.
Зазвонил телефон. Георгий снял трубку.
– Это Зафесов. Прими мои соболезнования. Не суетись, не волнуйся, веди себя спокойно, в дороге не рискуйте с Буслаевым, не гоните, с самолетом я договорился, он до утра тебя ждет. С Бодайбо тоже договорился. Билет возьмешь у администратора, в самолет тебя посадят. До Иркутска. И в Иркутске для тебя «бронь» на Свердловск. Там четыре рейса, так что улетишь. В Иркутске тебя тоже отправят. Ну, а уж в Свердловске, там ты дома, там уж сам выкрутишься. Давай, мягкой тебе посадки.
У машины стоял Володя Литвяков.
– Ну, вроде все предусмотрели. Должен ты проскочить до Свердловска без задержек. Может, еще застанешь живым отца. Давай, поспешай, да только без суеты. Спокойно. Держи себя в руках. В дороге надо быть собранным. Давай. Если сможешь, позвони. Что и как. Если понадобиться задержаться – задержись. Приедешь, все оформим, как положено. А сейчас некогда, поезжай, успеть бы.
– Спасибо вам за все, люди добрые. Тебе, Владимир Захарович, спасибо. Всем спасибо. Вася, поехали.
Только в Иркутске, уже в самолете, немного успокоившись, Георгий осознал, наконец, что он летит домой, что там что-то случилось, отец при смерти, а жив ли еще, неизвестно, что все хлопоты по билетам, переезду, перелету позади, что он в самолете и следующая посадка уже его, ему надо будет только успеть на поезд, успеть к восьми вечера, когда поезд уходит на Уфалей, надо успеть, это последний поезд. Но теперь-то он уже в самолете, в Свердловск прилетаем где-то в четырнадцать, теперь он успеет обязательно, даже если и случится какая задержка.
Самолет летел высоко, внизу сплошное море облаков, Георгий задремал. Еще бы, со вчерашнего дня, с вечера, как выехал из Балаганаха, еще не разу не сомкнул глаз. Да еще эта болтанка по зимнику – свежему, не наезженному, как следует не расчищенному, не дорога, а сплошные ямы, так, бульдозером разгребли замерзшую целину, вот они с Буслаевым и пробивались на «газончике», чуть ли не первыми. Напрыгались, натряслись, еле к утру поспели. Взлетели на «АН-ушке» сразу же, как только заснеженная машина вырулила к самолету. В Бодайбо – там никаких проблем, Георгия ждали, выписали билет и почти сразу на посадку. Так же и в Иркутске. Здесь представительство «Лензолото», своя товарная база. Свои люди. И вот он уже в воздухе, летит и следующая посадка в Свердловске. Георгий успокоился и уснул.