Золото севера

Запевалов Юрий А.

Его разбудил сосед. «Проснись, прилетели». По проходу бегала бортпроводник.

– Прошу пристегнуть ремни. Идем на посадку. Садимся в Новосибирске. Свердловск не принимает!

«Господи, этого еще не хватало!»

Аэропорт в Новосибирске переполнен. Не то, что сесть, стать как следует негде. Георгий к «справке», к администратору, объясняет свою ситуацию, показывает телеграмму, билет, удостоверение. Все это смотрится бегло, никак не смотрится – «обратитесь к дежурному диспетчеру». У диспетчера толкотня, толпа чего-то узнающего, чего-то требующего народа. Наконец растолкался,

протиснулся к узенькому окошку.

– Я лечу на похороны. Мне обязательно улететь надо.

– У вас же всё есть, билет есть, посадочный есть, ждите, объявят посадку, полетите.

– Но здесь сидят пять свердловских рейсов, улетать будут первыми те, что до нас прилетели. А я там, в Свердловске, не попадаю на поезд. Нельзя ли с первым объявленным рейсом улететь.

– У меня ничего нет, это же не наши, это же иркутские рейсы. Мы по ним не работаем. Они же у нас случайно. Я бы и хотела, но никак не могу вам помочь.

– Что же делать? – А сзади уже толкают, кричат, возмущаются.

– Вот что, я дам вам пропуск к самолету. Вы проходите через служебный выход. Прямо к самолету. А там уж как повезет. Если места у них будут, посадят. Я девочкам скажу.

– Ну, спасибо вам, не знаю, как и отблагодарить.

– Торопитесь, вам сейчас не до благодарностей. Там в Свердловске «окно» намечается, один-два рейса улетят. Так что, поспешите.

Господи, неужели это наш диспетчер, от них, этих диспетчеров, Георгий за все свои многочисленные полеты и доброго слова никогда не слыхал. Когда билеты выпрашивал.

«Есть все же отзывчивые люди! Верно говорят – в беде и недруг помощник. Спасибо тебе добрая женщина!»

А по трансляции уже объявляют о посадке на самолет до Свердловска. Но рейс, нет, не тот, конечно, не его рейс, не Георгия. Их тут пять рейсов свердловских скопилось, со вчерашней ночи еще.

Георгий быстро прошел на полосу, к самолету. Автобус с пассажирами только подрулил. Георгий «засветился» у провожающего диспетчера.

– Да, да я знаю. Не уходите никуда, закончим посадку, если хоть одно место будет, я вас посажу.

«Не уходите… Куда бы я ушел?»

Ту-104. Чуть больше сотни пассажиров, посадка проходит довольно быстро, а может, это Георгию так кажется, он уже сам мысленно в самолете, сам весь уже в этой посадке.

«Подождите, я сейчас проверю, пересчитаю, что-то не похоже, что есть свободные, побудьте у трапа».

«Да, конечно нет, конечно, не будет, первый после задержки рейс, да тут «блатников» десяток набилось!» Трап пустой. Никого. Дежурные внутри, в салоне, разбираются там, считают.

«Нет! Ждать нельзя …»

Георгий много раз летал на этих «тушках». Он знал, сразу, как входишь в самолет, прямо с трапа, там раздевалка. Верхней одежды. Пальто там разные, плащи, куртки. Георгий быстро прошел по трапу, нырнул в раздевалку, зарылся в дальние шубы. Услышал шаги, разговор.

– Да нет тут никого! Ушел, наверное. Ну, да и слава богу, мест все равно нет.

– Давай, давай, закрывай, и так сидим уже сколько! Торопись, Надя, двери закрывай давай!

Георгий слышит характерный щелчок закрывающейся двери самолета, шум отъезжающего трапа. «Нет, выходить

еще нельзя. Еще выгонят». Он не просто слышит, он чувствует все движения самолета, как часть своего организма, он весь напряжен, насторожен. «Вот, выруливаем на полосу, ага, «тягач» отцепился, так, сейчас «загудим», вот, заревели двигатели, пошел! Разгон, сейчас взлетим, так, добро, взлетели! Нет, надо еще подождать, пусть взлетит, как следует. Пусть заходят люди. Туда-сюда. Кому куда надо. Рано еще выходить. А после – что? не выбросят! Ну, сдадут в милицию. Но это уже в Свердловске! Там долго не продержат. Ну, оштрафуют, может, так что с того? Переживем!»

Самолет гудит ровно, без натуги, прекратилась мелкая дрожь, вибрация стенок. Ага, вот и заходили.

Георгий вышел прямо на стюардессу. В шапке, в меховой куртке, с сумкой через плечо. Она так и остолбенела. Спросила – ни с того, ни с чего – как это вы там разместились? Вдруг вскрикнула – и бегом, через весь самолет – вперед. К кабине. «К командиру побежала» – равнодушно подумал Георгий. Теперь ему было все равно. Он стоял там же, куда и вышел, в узком проходе, у двери. Никто не обращал на него внимания, люди готовились к обеду, выставляли столики, ходили в туалет, читали газеты. Все шло обычно, как в любом полете. И только он один был исключением, инородным телом, человеком «нон-грата». К нему уже спешит командир, сзади, что-то на ходу объясняя, та же стюардесса. Вид командира разгневанный, глаза пышут уничижением.

– Что, открыть дверь, выбросить тебя? Сейчас организуем! Георгий протянул ему приготовленные заранее документы – билет, телеграмма, свой паспорт.

– Что ты мне суешь, что ты суешь, на кой мне все это? Ты террорист, бандит, мы тебя сдадим в органы! Не в милицию, нет, не надейся, в КГБ!

– Но это же будет в Свердловске! Поймите вы меня, я не мог не лететь.

– А мы тут при чем? Нет у нас мест, ты это понять можешь? Нет у нас мест, а стоять в самолете нельзя! Не только не положено – нельзя! Куда мне тебя теперь? Куда?

– Вы успокойтесь. Посмотрите, все же документы. А вот мое удостоверение. Посмотрите, мы ведь тоже КГБ. – Георгий «темнил». Да, когда-то «Главзолото» было в составе КГБ, это было давно. Но кто об этом знает, кто помнит, что это было давно? Потом разберутся, главное сейчас успокоится. Командир забрал все документы и ушел в кабину. Георгий стоял, стюардесса не отходила, караулила его, как бы чего не случилось. Стюардессу вызвал командир, она убежала. Бегом. «И как разбежалась в этом узком салонном проходе? Ага, пошути еще. Тебе сейчас самое время».

Далеко впереди, в кресле, кто-то сидел в форме Гражданской авиации. Георгий засек его боковым зрением, еще ничего не соображая.

Стюардесса вернулась от командира и подошла именно к этому летчику. Они о чем-то поговорили, летчик оглянулся на Георгия, снова что-то сказал стюардессе, поднялся с кресла и ушел вперед, к кабине. Стюардесса пошла к Георгию. «Неужели решили? Господи…» Георгий все понял.

Его усадили в кресло ушедшего в кабину летчика, стюардесса вернула ему все документы и тут же поставила поднос с обедом, как раз тележка подъехала.