Золото
Шрифт:
«Обратный отсчет»: пытались из шести чисел путем арифметических действий получить заранее обозначенное. Джек наслаждался теплом тела девушки. Он был близок к тому, чтобы сказать самому себе: «Я влюбился».
Оба заводили друг друга. Джеку нравилась дерзость Зои. Ей было безразлично, поймают их или нет. Он был в восторге, когда она запускала руку под одеяло, гладила его гениталии и шептала на ухо: «Когда мы отсюда выберемся, имей в виду, что тебе грозит большая опасность». Ему было девятнадцать, он пребывал в морфийном полубреду и, может, поэтому не видел в их поведении ничего дурного. Они играли в такую игру: когда в палате было
– «Телец, – читала она. – Вы встретитесь с высокой темноволосой незнакомкой. Тем или иным способом она вам устроит офигенный оргазм, а в палате никто ничего не заметит».
– Не выдумывай! Ничего такого там не написано.
– Ты прав, это же «Дейли Мейл». – Зоя делала вид, будто читает газету. – На самом деле написано: «восхитительный оргазм».
– Ни разу не встречал никого вроде тебя, – признался однажды Джек.
– Вот почему ты до сих пор все еще счастлив, – небрежно отозвалась Зоя.
На следующий день по телевизору показывали гонку старинных автомобилей, и все в палате увлеченно смотрели шоу. Зоя спокойно закрыла большую часть кровати ширмой и нырнула к Джеку под одеяло. Он зажмурился. Казалось, между ними образуется некая связь, которая путем неизвестных ему механизмов (каких именно, он пока не знал, но верил в них, как верит старушка, что, отстояв длиннющую очередь, непременно получит автограф на акварели местного художника) сотворит счастье. Это счастье может продлиться очень долго – может быть, всю жизнь, но где – да мало ли где? К примеру, на съемной квартире-студии, где в прихожей будут висеть их велосипеды. А потом появится квартира побольше, а потом, может быть, дом с детской… Шоу закончилось, начались новости. Джек был на вершине блаженства. Зоя – его будущее, неторопливо конденсирующееся из раскаленных добела газов юности. Так не спешит формироваться новая звезда.
Джеку уже казалось, что он любит ее.
Он признался ей на пятый день и тут же понял, что совершил ошибку. Он сказал это в сумерках долгого вечера, в палате, переставшей быть сценой, на которой блистали лишь они вдвоем, в палате, где становилось все больше несчастных, больных людей, а за ними тянулась свита – тучные и тощие посетители с хозяйственными сумками, набитыми дешевыми книжками и всевозможной жратвой.
– Что? – рассеянно спросила Зоя.
Она обвела взглядом остальных пациентов.
– Я хотел сказать, что между нами – потрясающая связь, ты так не думаешь?
Собственные слова ему самому показались ужасно глупыми.
– Связь? – переспросила Зоя.
Медсестры разносили подносы с чуть теплой едой, приготовленной в огромных кухнях из нержавеющей стали,
– Понятия не имею, о чем это ты? – произнесла Зоя. – Бормочешь какую-то ерунду.
Отчаяние захлестнуло Джека.
– Я люблю тебя. Она замерла.
– О…
– Что?
Зоя провела ладонями по бритой голове, шумно выдохнула.
– Надо же…
Кровь застучала у Джека в висках.
– Слушай, – сказала Зоя. – Это для меня чересчур быстро. Понимаешь, я ведь пришла сюда потому, что Кейт в тебя втюрилась, а теперь…
Джек схватил ее за руку.
– Что?
Зоя помолчала, взглянула с недоумением.
– А я думала, ты все понял. Разве нет? Кейт наверняка должна была явиться сюда, вот я и решила оказаться здесь
раньше. Ну что? Не смотри на меня так. Ты же сам сделал выбор.
Джек отпустил руку Зои, попытался сесть.
– Кейт влюбилась в меня, и поэтому ты…
– Слушай. На треке она наверняка будет мне самой серьезной угрозой, ну я и подумала…
Джек оцепенело смотрел на Зою.
– Да что такое? – продолжала она. – Я говорю о том, почему пришла к тебе первой. А осталась потому, что ты мне нравишься, так что особенно не переживай. Но любовь… Ты только не обижайся, но для меня это так неожиданно.
Джек потер кулаками глаза.
– Ты здесь, чтобы отпугнуть Кейт? Зоя вздохнула.
– Ты из-за морфия так медленно соображаешь? Я пришла, чтобы ее отпугнуть. А осталась из-за тебя.
Джек запустил всю пятерню в волосы.
– И когда ты собиралась мне сказать? Зоя нервно засмеялась.
– Ну… Я думала, ты все понял.
– Нет, конечно, я ничего не понял. У меня не так работает голова. Ни у кого она так не работает.
Зоя постаралась улыбнуться.
– Прости. Наверное, я слишком много думаю о гонках. То есть, если это…
Джек произнес следующую фразу шепотом, чтобы не услышали другие пациенты:
– Это хрен знает что, вот что это такое! Зоя тоже постаралась говорить тише:
– «Хрен знает что» – признаваться в любви тому, кого едва знаешь. А я делаю, что хочу, понятно?
– О, очень хорошо. И как долго ты собираешься оставаться со мной? До тех пор пока не поймешь, что Кейт не вернется?
Зоя грустно посмотрела себе под ноги.
– Не будь гадом, Джек.
Какое-то время они молча глядели друг на друга, потом Джек медленно опустился на подушки.
Она взяла его за руку, и он не воспротивился.
– Ты мне нравишься, – повторила она. – Больше, чем я думала. Хотелось бы верить, что мы можем быть вместе.
Джек вздохнул.
– Ты мне тоже нравишься.
– И твои родители мне понравились, – продолжала Зоя. – А, кстати, откуда ты родом?
– Ты с ними познакомилась? – удивился Джек.
– Когда они приезжали навестить тебя, – объяснила Зоя. – Ты разве не помнишь?