Золотое дно (сборник)

Личутин Владимир Владимирович

дем?..

«Дурак. И чего орет?»— вяло подумал Коля База.

Тут подошли к ловушке, а в завесках, в сетной стене,

уже висели разлапистые коряги, пеньё и сучья, и если

бы это были прежние нитки, а не капрон, считай, что

уже одни ремки выбирали бы в карбас. А посудину ста­

вило на корму, и Сашка порой невольно хватался за

бортовины, чтобы не вывалиться в море, но надо было

еще держать карбас носом на волну, тут уж не до раз­

думий. Коля База цеплялся

распяленными ладонями

за тетиву, стараясь плотнее прижаться к сетному полот­

ну, а Герман выпутывал кокоры, отгонял бревна, сер­

дито сплевывая горькую слюну и от души матерясь,

и его длинные намокшие волосы сейчас походили на

мочало, сквозь которое просвечивала розовая младенче­

ская кожа. Герман лишь изредка метал на напарника

угрюмые взгляды, табачного цвета глаза его почерне­

ли, провалились под тяжелый бугристый лоб.

Мужик разогрелся, волна хлестала по плечам, он

слышал эту навалистую тупую силу, а на душе было

радостно, что вот он такой, все может и ничего не бо­

ится, и не случайно же ему, Герману Селиверстову, до­

верили тоню. Тут карбас сначала поставило на дыбы,

потом резко развернуло вдоль волны, Герман чуть не

выпал в морскую кипень и, едва удержавшись на перед­

нем уножье, отсадил начисто ноготь на большом паль­

це и заорал не столько от боли, сколько от неожидан­

ности:

— Сволочи, заснули? Санатория вам тут? Раскрыли

хавалки!

Карбас прижало к кутовому колу, где вода завива­

лась воронками и, казалось, втягивала в себя. Герман

огляделся: вблизи море было чистым, значит, можно и

отдохнуть, и, удерживаясь за тетиву, незаметно успоко­

ился, очарованно вглядываясь в пенистую воду и об­

тирая о куртку кровянившийся палец... «Мишка-то Чур­

кин тут потонул,— неожиданно подумал он.— А диво ли

угодить в экую прорву? Да если плавать, как утюг, так

в самую пору гибель». Помыслилось с внезапным стра­

хом, что и он не умеет плавать, и сразу представил до

озноба в спине, как висит на кутовом коле и волна за ­

глатывает его, обволакивая и закручивая в себя.

80

...Да, тогда он появился на тоне по дороге с болота;

мати привязалась: «Сбегони за морошкой, нечего бран-

дахлыстить, собак по деревне гонять, корзинку домой

принесешь — все польза, можно варенья на зиму сва­

рить». Отнекался бы, не пошел: бабье это дело — ягоды

на болоте скоркать, но тут вспомнил, что рядом тоня

Кукушкины

слезы, там дядя Миша Чуркин за старше­

го, значит, есть где передохнуть, рыбаки ухой накор­

мят, а много ли пацану надо? У них вместе с ухой

можно и ложку заглонуть — такая вкуснятина, ведь

такой ухи мати дома не сготовит, а после еще чаем

сверху пригрузить, таково ли хорошо!

Ягоды было внавал, полкорзины надоил, на большее

терпения не хватило, поспешил на берег к избе, ткнул­

ся в двери и только тут заметил, что закрыто, значит,

хозяева в отлучке. А где им быть? Иль в деревне, если

ловушка на берегу, иль в море. А тут вдруг зайцем

промчался мимо помощник звеньевого Санаха Кот-

кин— бежит, глаза на пустом месте, промчался прями­

ком в тундру и вскоре присел там, затаился. Пожал

плечами Герка, предположил, что живот схватило, так

эка невидаль, с кем не случалось, может, морошки обо­

жрался, такой тоже навальный на еду парень.

Герка на берег выметнулся, видит: карбас волною

на отмели пружит, а море кипит — страх божий, свето­

преставление, ад кромешный,— не дай господи, попасть

в экую непогоду вдали от берега. Ткнулся Герка глаза­

ми в море: тут на миг волна опала, море обмякло, и

увидел парень, что на кутовом коле что-то висит. Все-

таки далеконько, да в такое непогодье и не разгля­

дишь так просто. Тонко-тонко кричало это «что-то», вы­

ло вроде сирены с короткими всхлипами, когда залива­

ло водой. Только тут дошло: дядя Миша Чуркин там.

Заорал Герка, забегая в волну по самую грудь: «Дядень­

ка Миша!» Кричал, словно криком помочь мог. Схва­

тился за карбас, пробовал столкнуть, да только где

там: полон воды он, закидан песком по самые скамей­

ки. Выскочил в гору, лихорадочно и бестолково звал:

«Са-на-ха, дядя Миша там! Ты че-о-о, о... я -a?» Снова

метнулся к воде и уже не разглядел ни запрокинутой

головы, ни обтянутых усильем рук — пустынно было мо­

ре, даже кутовой кол обломило и выкинуло волной.

И никто тогда не узнал, как погиб Миша Чуркин: Гер-

81

ка молчал, и Санаха молчал. Тот вскоре в Атлантику

ушел, но лет через пять, наверное, снова на тоню сел —

уж что его сюда приманило? А после и сгинул непуте­

во так...

*

**

Море под утро так же неожиданно стихло. С ныть­

ем в пояснице, мокрые с ног до головы — нитки сухой