Золотой пергамент

Клингенберг Марина

— Думаю, вы догадываетесь, по какой причине вы здесь.

— Темнота? — предположил Юан.

— Да. Полагаю, вы тоже считаете, что это связано с вашим золотым пергаментом.

— Да, — сказал Кристиан. — Но здесь мы и сами в затруднении. Видите ли, Ваше Величество, враг сказал нам, что это связано с Вратами — точнее, с тем, что Эндерглид подпал под власть Градерона. Нам очень не хочется в это верить, но, боюсь, именно это и было изначально целью градеронцев…

— Козла нашли? — вставил Балиан.

— Нет, —

ответил Роланд. — Положение затруднено темнотой. Люди в ужасе и уверены в том, что это страшное проклятье. Я и сам бы не усомнился в этом, если бы не услышал от вас историю о пергаменте.

— Ну-ну, — хмыкнул Балиан.

— Не смей сомневаться в короле! — взвился на ноги Ричард. — Ты дурак! Что еще можно подумать, когда появляется человек с рогами, а потом исчезает солнце!

— Ричард! — одернул его епископ, но Роланд спокойно повел рукой:

— Ничего. Если уж мне не пристало кричать на мальчишку, пусть это делает Ричард.

Ричард покраснел и, окинув Балиана победоносным взглядом, уселся обратно.

— Вот ты и стал гласом Божьим, — отвечал тот. — Доволен?

— Балиан, — на сей раз, Роланд одернул его лично. — Если ты еще раз посмеешь помянуть имя Божье в таком…

— Молчу.

— Так или иначе, — вернулся к делу Кристиан, — в данном случае у нас нет причин не верить Тараносу.

— Но как такое могло произойти? — спросил Артур. — Вы говорили, что Врата — это очень важно, но как это связано с темнотой?

— Честно говоря, мы почти не представляем, как работают Врата, — признался Кристиан. — То, что это важно — нам внушали в Эндерглиде, да мы и сами понимали. Просто чувствовали. Но для чего и почему они были созданы, нам неизвестно.

— Но мы нашли у вас книгу, Ваше Величество! — вставил Юан. — И в ней говорится, что когда-то на земле было темно, а потом пришли Розенгельды, призвали Врата Рассвета, и у вас появился день.

— Логично, — сказал Роланд. — С учетом того, что у вас в Этериоле нет смены дня и ночи.

— День и ночь в чистом виде, — проскрипел Флориан. — Получается, если у нас не будет связи с Этериолом, солнца нам не видать?

— Связь у нас есть, — возразил Балиан. — Я уверен, что Врата Заката никуда не делись.

— Но когда придет время, — задумчиво проговорил Кристиан, — появятся ли здесь Врата Рассвета?..

В комнате воцарилась тишина: каждый обдумывал возможное положение, в котором они оказались.

— Позвольте спросить, — первым нарушил молчание Теладор. — Если я все правильно понял, на волшебном пергаменте было сказано, что Эндерглид попал под власть Градерона. Разве не имелся в виду сугубо политический смысл?

— Пергамент опасен именно тем, что очень сложно составить фразу, которая будет истолкована так, как нужно вам, — объяснил Кристиан. — Я почти уверен, что хотели они именно реального подчинения

Эндерглида. Но пергамент мог истолковать это по-другому. Подпасть под власть, проиграть — значит, быть в зависимости от чего-либо. От Градерона. Градерон — это тьма. Если Таранос прав, и Врата Рассвета здесь больше не появятся, теперь у Градерона неоспоримое преимущество. Но что он с ним будет делать?.. Нет, я уверен, что все прошло не так, как они планировали.

— А что с Эндерглидом? — вдруг спросил Балиан. — Там все нормально? Кристиан только покачал головой. Он не знал ответа на этот вопрос.

— Так надо что-то делать, в конце концов! — треснул кулаком по столу Балиан. — Сидим тут, беседуем. Давайте решать! Надо найти этих мерзавцев…

— Но здесь война, Балиан! — напомнил Юан. — Здесь тоже нужно думать о людях…

— Кстати, — встрепенулся Кристиан и посмотрел на Теладора и Артура.

— Почему вы вернулись?

— Я рассказал королю, теперь твоя очередь, Артур.

— Мы встретились с войском Галикарнаса, — послушно начал излагать Артур. — На окраинах царил ужасный разбой. Сигфрид явился лично, но потом почему-то повернул назад. Но он оставил своих людей, и мы продолжали биться. И там мне встретился, поверите ли, наш старый приятель Камиль.

— Что? — изумился Балиан. — Да он же рядом со столицей шатался!

— Как видно, уже нет, — пожал плечами Артур. — Шнырял по полю боя. Его видели с Грилдом в гуще сражения, но мы выяснять не стали. Привезли его с собой.

— И где он? — хрустнул пальцами Балиан.

— Допрашивают, — сообщил Кедвалор. — И ты, мой юный друг, напрасно надеешься, что после работы наших дознавателей твои удары причинят ему какой-нибудь весомый вред.

Балиан, Кристиан и Юан поежились.

— Но пока все, что мы выяснили, не так уж существенно для нынешнего положения, — продолжил за Кедвалора Флориан. — Он признался, что работал на некоего Грилда. Он обратился к нему, когда вы отбыли сюда. Сам Грилд действует по указу властей Галикарнаса. Камиль поставлял информацию. Вы этого Грилда живо интересовали. Почему — Камилю неизвестно, по крайней мере, он пока молчит на этот счет. Ну, если знает — заговорит…

— И так ясно, — хмыкнул Балиан. — Грилд работает на градеронцев.

— Не обязательно, — возразил Артур. — И даже если да, то он уж точно работает не только на них, но и на Сигфрида.

— Мне сложно поверить, что все это устроил Сигфрид, — сказал Роланд.

— Он законченный мерзавец и проклятый Господом язычник, но я был уверен, что он хочет развязать войну только ради войны, а не ради победы… Не ради моих земель.

— Тогда почему он повернул обратно, Ваше Величество? — мягко возразил епископ Мэлори. — Битва была в самом разгаре, и он бы получил неоспоримое удовольствие.