Золотой век
Шрифт:
— Все продолжает сердиться. Ничего, обойдется. Отец тебя любит, Натали. Что сделаешь, нрав у него такой суровый, неподатливый. Но ты, пожалуйста, не придавай этому большого значения, а главное, не отчаивайся. Свадьба твоя с графом теперь, благодаря твоему назначению, отложена.
— О, это, тетя, меня очень радует.
— Вот видишь, а говоришь, что тебе нечему радоваться.
— Поймите, тетя, жить с нелюбимым человеком ведь мука, считать его своим мужем…
— Знаешь, Натали, мне думается, что твоя свадьба
— Ах, если бы, милая тетя, так было!
— Так и будет. При дворе графа Баратынского недолюбливают. И знаешь, моя милая, какой я дам тебе совет: постарайся понравиться императрице, и тогда твоей свадьбе с графом не бывать.
— С восторгом, милая тетя, я принимаю ваш совет.
— В твоем назначении я вижу, Натали, для тебя большое счастье.
— Тетя, я еще ни разу не видала императрицу, но люблю ее и глубоко уважаю.
— Так и надо, Натали, наша государыня достойна любви и глубокого уважения.
Князь Платон Алексеевич все еще сердился на свою дочь и избегал не только с ней разговаривать, но даже и встречаться. Обед, ужин и чай подавали князю в его кабинет, в столовую он не выходил.
Москва искони любила всякие новости и слухи и изо всего делала свое заключение.
В Москве проведали, что князь Полянский едет в Петербург и что его дочь красавица княжна назначена или пожалована императрицею фрейлиной.
В этом москвичи увидали большую милость, оказываемую князю Полянскому государыней, и перетолковывали по-своему; говорили, что и сам князь Платон Алексеевич получает какое-то высшее назначение и что останется жить в Петербурге, для чего и покупает там огромный, роскошно отделанный дом.
Благодаря этим слухам в доме князя Платона Алексеевича перебывала перед его отъездом в Петербург вся московская знать.
Некоторых даже князь Полянский за «недосугом времени» и не принял.
Проститься с князем приезжал сам генерал-губернатор Салтыков, фельдмаршал и победитель Фридриха Великого.
Князь Полянский выехал «большим обозом».
Сам князь ехал в дорожном дормезе, запряженном в шесть лошадей, позади в таком же дормезе ехали княжны; за ними тянулся целый обоз телег, повозок с дворовыми и с «пожитками» которые князь нашел нужным взять с собой.
Во главе дворовых, в особой повозке, ехал княжеский камердинер Григорий Наумович.
XLI
Князь Платон Алексеевич давно не бывал в Петербурге и был немало удивлен переменам этого города.
Он с удивлением посматривал из окна своего дормеза на воздвигнутые по обеим сторонам Невского проспекта здания. Не таков был Питер несколько лет назад.
На Невском проспекте для князя Полянского и его семьи был снят на время довольно поместительный дом со всеми службами. Отдохнув с дороги, князь Платон Алексеевич
Как чудно хороша была красавица Наташа в белом, шитом серебром, платье; это платье было ей сшито к венцу, но так как свадьба княжны была отложена, то она и надела это дорогое платье для представления государыне.
Князь Полянский, проходя залами дворца, встретился с генералом Потемкиным, который вышел из кабинета императрицы.
Потемкин, пораженный красотою княжны Натальи Платоновны, как-то невольно остановился и бросил на нее пристальный взгляд.
Смутилась княжна-красавица от этого взгляда и покраснела.
— Папа, кто это? — тихо спросила княжна Наташа, показывая на уходившего Потемкина.
— Я не знаю… Уж не Потемкин ли? Я сейчас спрошу, — князь Полянский спросил у сопровождавшего их придворного:
— Не этот ли генерал Потемкин?
— Так точно, это Григорий Александрович Потемкин, — вежливо ему ответил придворный.
«Вот какой Потемкин; вот кто теперь в большом фаворе состоит», — подумал князь.
Императрица Екатерина Алексеевна очень милостиво приняла князя Полянского; особенно же государыня ласкова была с его дочерью.
— Князь, и не грех вам такую красавицу скрывать от нас?.. Ведь ваша дочь затмит собою всех наших придворных красавиц, — ласково проговорила государыня.
— Ваше величество, вы так милостивы к моей дочери, что я не найду слов поблагодарить ваше величество, — низко кланяясь государыне, промолвил князь Платон Алексеевич.
— Мне ваша дочь, князь, понравилась, и я надеюсь, что мы с нею будем ладить. Не так ли, моя милая? — с своей чарующей улыбкой обратилась императрица к княжне Наташе.
— Ваше величество, — делая глубокий реверанс, только и выговорила княжна; она была слишком взволнована.
Внимание и ласки императрицы растрогали Наташу, она готова была расплакаться.
— Вам знаком Петербург? — спросила государыня у княжны.
— Нет, ваше величество, меня увезли отсюда маленькой.
— Вам покажут город. Я надеюсь, вы скоро привыкнете к Петербургу так же, как привыкли к Москве. А вы, князь, что здесь думаете делать? — обращаясь к Платону Алексеевичу, спросила у него государыня.
— Я… я еще сам не знаю, ваше величество.
Князь Полянский не ожидал подобного вопроса и невольно смутился.
— Вы не думаете служить?..
— Я… я право не знаю, ваше величество…
— Если не хотите военной службы, можно выбрать и гражданскую…
— Я устарел, ваше величество.
— О, князь, вы еще не так стары… мы постараемся найти для вас службу, достойную вас… Вы знакомы с графом Григорием Григорьевичем Орловым?
— Немного, ваше величество…