Золотой ворон
Шрифт:
И вот они отправились: сначала из спортзала в Хоффман-холл, где он должен был заниматься с Шейном занятиями по бизнесу, затем в Уотт, где у них с Джереми проходили занятия по керамике. После этого они вернулись к первому зданию, и Коди торжествующе улыбнулся, когда они остановились перед ним. Жан рассмотрел его и остался доволен: это было строгое здание из светлого камня, достаточно высокое, чтобы выделяться на фоне остальных и быть легким ориентиром.
– По вторникам и четвергам ты приходишь сюда и остаешься на последние два урока, - сказал Коди.
– Как скучно.
Ананья подняла
– Это граница кампуса, - сказала она, взглянув на Жана, чтобы убедиться, что он внимательно слушает.
– У тебя будет легкий доступ к парку и стадиону, но придется пройти немного вниз, чтобы найти пешеходный переход. Не то чтобы это имело большое значение. Мне кажется, я помню, что у тебя был свободный урок после последнего занятия.
– Час-десять по всем направлениям, - подтвердил Коди, наклоняясь, чтобы проверить расписание Жана. Четыре дня в неделю занятия Жана заканчивались в час пятьдесят, а дневная тренировка Троянцев продолжалась с трех до восьми. Коди указал на занятия по статистике, которые Жан запланировал после занятий керамикой по понедельникам и средам, и сказал: - Я согласен с тобой, поэтому я позабочусь о том, чтобы мы потом что-нибудь съели. Тренеры угостят нас перекусами на перемене, но ждать настоящего ужина до половины девятого или девяти просто невыносимо.
– Я люблю поздние ужины, - сказал Пэт почти извиняющимся тоном.
– Чудак, - проворчал Коди.
– Кстати, об ужине, как насчет того, чтобы поесть, прежде чем я умру?
– Тебе нравится «малай кофта»?
– Спросила Ананья. Жан не был уверен, что это было за место или еда, но Ананья только кивнула, когда он озадаченно нахмурился, глядя на нее.
– Тогда это то, что мы будем есть. Я уверена, тебе понравится.
– Возможно.
– Коди посмотрел на Жана.
– Лайла намекала, что ты придирчивый едок.
– Внимательный, - ледяным тоном поправил Жан.
– Как скажешь, - сказал Коди.
– Как будто Лайла может комментировать чьи-то предпочтения в еде, когда пьет это... как это называется?
– Пэт перевел взгляд с Коди на Ананью, прося помощи.
– Этот странный чай с жевательными шариками.
– Он не такой уж и плохой, - запротестовала Ананья, на что Коди ответил:
– Он просто отвратительный.
– Отвратительный, - согласился Жан, и Ананья сокрушенно вздохнула.
Они направились к северной окраине кампуса. Неподалеку был пешеходный переход, но в это время суток соседние светофоры создавали достаточный просвет, чтобы они могли безопасно пересечь Джефферсон без него. Ресторан, к которому стремилась Ананья, находился недалеко. Было занято всего два столика, но Ананья, казалось, была довольна, что в заведении так тихо.
– Летом здесь действительно лучше, - сказала она.
– Как только начнется учебный год, здесь будет настоящий сумасшедший дом.
В центре стояли столики, а вдоль стены - кабинки. Ананья попросила о последнем и нежно положила руку на спину Пэта. Жан заметил, каким взглядом они обменялись, и предположил, что именно по этой причине Коди подошел к кабинке первым. Пэт сел рядом с ними, а Ананья одарила Жана ласковой улыбкой, занимая место напротив Коди. Жану было все равно, с
– Это наше угощение, за то, что побаловал нашу компанию, - сказала Ананья.
– Аллергия есть? Нет? Тогда мы возьмем всего понемногу.
Жан решил, что она преувеличивает, но когда подошел официант, чтобы раздать стаканы с водой, Ананья по памяти назвала список блюд. Жан почти ничего из этого не понял, так как только одно или два названия были на английском, но радостная реакция Коди и Пэта на несколько предложенных вариантов говорила о том, что они смогли понять суть. Жана это не успокоило, но беспокоиться было еще рано.
Все трое перескакивали с одной темы на другую в быстром, беззаботном разговоре. Они оставляли ему возможность присоединиться, вставляя вопросы то тут, то там, когда он слишком долго молчал, но Жан предпочитал по возможности не вмешиваться.
Мир продолжался до тех пор, пока не принесли первые блюда, и при виде жареного теста Жан откинулся на спинку стула. Остальные быстро набросились на них. Ананья раскрыла на своей тарелке, чтобы показать ему, что внутри, как будто начинка из гороха и картофеля могла каким-то образом компенсировать ужасный внешний вид.
– Все жареное, - сказал он.
– Это вкусно, - сказал Коди, когда они принялись за еду.
– Если ты не хочешь свой, можно я возьму?
– Выброси его.
– Ни в коем случае.
Их прервало прибытие новых тарелок, и Жан с растущим неодобрением наблюдал, как перед ним выкладывают незнакомые блюда. В тарелках с соусом и сливками лежали куски мяса, на тарелках были навалены рис и небольшие кусочки хлеба, покрытые бесцветной намазкой. Над столом витал аромат теплых дрожжей и острых специй, а сквозь него пробивались пикантные ароматы мяса и сыра.
Ананья переставляла блюда с легкостью, выработанной долгой практикой, добавляя названия и уровни специй по мере того, как делала новый заказ. Только закончив, Жан понял, что она отделила блюда из курицы и баранины от вегетарианских. Даже последние вызывали беспокойство: те овощи, которые Жан мог разглядеть, были наполовину покрыты подливками и темными бульонами. Жан не знал, что со всем этим делать, и не был уверен, что сможет доверить ей рассказать ему о них, после того, как она начала с жареного теста.
– С чего ты хочешь начать?
– Спросила его Ананья.
– Ни с чего, - ответил Жан.
– Ничего из этого не выглядит уместным.
– Уместным, - обиженно повторила Ананья.
– В каком смысле?
Жан подумал, как бы попроще изложить, и остановился на интерпретации Кэт.
– Макронутриенты, - сказал он и нахмурился, потому что это прозвучало скорее по-французски, чем по-английски. Он попробовал еще раз, тщательно выговаривая слова, и непонимающее выражение на лице Ананьи сменилось пониманием.
– Персонал обеспечивал нас, то есть Воронов, питанием именно для того, чтобы мы - они - получали именно то, что необходимо для успешной тренировки. Кэт учит меня готовить блюда, соответствующие этим цифрам. Я не смогу подсчитать ингридиенты, если не буду знать, что это такое.