Зона Посещения. Бродяга Дик
Шрифт:
– Чем это пахнет? – спросила она у Злого.
– Гнилым сердцем Зоны, – ответил он.
– Вы меня нарочно пугаете?
– Делать мне нечего, – отозвался сталкер. – Я тебя предупреждаю, чтобы не ждала чудес… Здесь не Голливуд. Все местные чудеса – поганые. Даже те, что полезны.
– Уж не в гуталиновскую ли секту ты наметился? – осведомился Строгов.
– Если хочешь знать, Гуталин в чем-то прав, – сказал Злой. – Зона – дьявольское место. И все ее дары – дьявольские… Ты Мышу мою видел? То-то же…
– Мышу? – оживилась Ким. – Вы отец этой славной девчушки?
– Уже познакомились? – голос Злого заметно потеплел. –
– Завяньте вы, барышни! – рявкнул главарь. – Чего раскудахтались?
Сталкеры замолчали, но Ким не жалела об этом. Расщелина в скалистом гребне, отделявшем перевал, упокоивший сталкера Кучерявого, от «гнилого сердца Зоны», забирала все круче вверх. Каменистая тропа здесь оказалась покрытой какой-то слизью, подошвы кроссовок скользили, и Ким приходилось цепляться руками за скалистые стены. Дыхание сбивалось, стало не до разговоров. А еще – эта вонь… Она даже перебила запах сталкерского пота. Впрочем, если уткнуться в спину сталкера носом…
Ким очнулась. Она и впрямь почти уткнулась в спину Гризли: движение прекратилось, сталкеры топтались на месте и ругались черными словами. Только Картоха помалкивал – воспользовавшись передышкой, он присел, прижавшись спиной к скале. Лицо Картохи было покрыто бисером пота.
Ким стукнула кулачком в широкую спину русского.
– Что случилось?
– Паутина, мать ее… Выход затянула…
– И что теперь?
– Дьявол его знает… Назад нам ходу нет.
Злой, толкая брюхом в поясницу журналистки, выкрикнул:
– Ну, долго мы будем в этом толчке корячиться?!
– Если ты такой умник, – огрызнулся Папаша Линкольн, – сними паутинку, освободи дорогу…
– Нашел дурака… – пробурчал Злой. – Пусть Навуходоносор идет, у него шкура толстая…
– А что если рюкзак бросить? – вдруг предложила Ким.
Сталкеры среагировали не сразу. Похоже, их поразила сама мысль, что эта пигалица, которую они невесть зачем тащат на своем горбу, может подавать идеи. Тем более – дельные.
– А ведь верно! – сказал, наконец, Папаша Линкольн. – Швырнем рюкзак Навуходоносора. Он самый большой…
– Только сначала в твою камуфлю завернем, – парировал тот. – В нее и слона завернуть можно.
– Давай… – главарь скинул свой рюкзак, принялся расстегивать длинный, пятнистый плащ.
Пока они возились с Навуходоносоровым рюкзаком, заматывая его в Папашин плащ, Ким успела разглядеть серебристое посверкивание, перегораживающее голубую полосу неба, издали казавшуюся такой узкой. Папаша Линкольн и Лопес, которые торчали между Навуходоносором и выходом из расщелины, легли ничком. Жилистый сталкер с кряхтеньем вздернул рюкзак над головой и метнул его в паутину. Серебристый блеск исчез. Сталкеры заметно повеселели, хотя и тронулись к выходу с опаской. И вот они уже стояли на краю обрыва и смотрели на глубокую котловину, затянутую сизой дымкой.
– Вот оно, сердце Зоны, – сказал Злой.
Ким потянула носом воздух. Никакой гнили, наоборот – пахло озоном, словно после грозы. Из-за дымки невозможно было толком разглядеть, что там внизу. Дорога. Лес. Озеро. Какие-то строения… Руины, наверное… Деревья… Нет, тени деревьев…
Что же это за дымка?..
– Сожри меня дьявол! – изрыгнул Папаша Линкольн. – Небось «прожарки» курятся…
Полдня они спускались с обрыва под отвесными лучами солнца.
Едва
Оказавшись внизу, сталкеры двинулись через болотце, полное черной воды. Болотце выглядело совершенно безобидным, но неожиданно Злой ухнул с головой в том же месте, где только что спокойно прошли все остальные. Над черной жижей остались лишь руки, сжимавшие «М-16». Первая реакция любого нормального человека – держаться подальше от опасного места, но Ким не могла бросить отца Мыши на погибель. И потому вцепилась в раскаленное железо винтовки. Больше всего она боялась, что Злой выпустит оружие и с концами уйдет в трясину. Видя, что даже Дейли намерена бороться за сталкерскую жизнь до последнего, к ней на помощь поспешили Навуходоносор и Гризли. Проклиная «неуклюжего жирдяя», они схватили его за предплечья и волоком потянули из грязи. Трясина долго не хотела отпускать Злого. Пришлось изрядно повозиться. Наконец, измазавшись в грязи с головы до ног, сталкеры выволокли неудачника на относительно сухое место.
Увидев, в каких чучел превратились Гризли с Навуходоносором, Ким была рада, что не может посмотреть на себя в зеркало. Кое-как, салфетками, она вытерла лицо и руки, но о том, чтобы вымыться, оставалось только мечтать.
– Злой… Как ты? – осведомился Папаша Линкольн.
– В порядке, – буркнул сталкер.
Из болота сталкеры выбрались на шоссе. Бетонное покрытие сохранилось на удивление хорошо, лишь кое-где смещения грунта разорвали его небольшими трещинами, а дождевые потоки подмыли насыпь. Шоссе уводило в подернутую голубоватой дымкой даль. По нему так хотелось беззаботно шагать, насвистывая что-нибудь бравурное. Но Папаша Линкольн первым делом швырнул гайку. Железный шестигранник ударился о бетон и завис, слегка покачиваясь на незримой оси. Сталкеры замерли.
– Это что еще за хрень? – пробормотал Гризли.
– Не знаю, – откликнулся Папаша Линкольн. – Не встречал.
Он разбросал еще с десяток гаек, обозначая новую аномалию, но все они легли нормально. И только первая гайка продолжала вращаться, отбрасывая на горячий бетон колеблющуюся тень.
Гризли подошел к аномалии, присел на корточки, разглядывая гайку.
– Ты ее понюхай еще, – сказал Лопес.
– Много ты понимаешь, – пробормотал физик. – А если это антигравитация? Точечный источник! Наподобие односторонней пустышки…
– Ладно вам, физики-шизики, – сказал Папаша Линкольн. – Идти надо…
Строгов нехотя оторвался от созерцания очередного чуда внеземной природы. Сталкеры обогнули аномалию и пошли вдоль шоссе, постукивая гайками на бечевках о бетон. Солнце припекало. Болотная грязь на одежде стала подсыхать и отваливаться кусками. Знойный воздух неподвижно висел над котловиной. По обе стороны шоссе стояли мертвые, словно обугленные деревья.
– Что это за место? – спросила Ким у Картохи, который плелся с ней наравне. Выглядел сталкер неважно, и журналистке захотелось его отвлечь.