Зов Халидона
Шрифт:
Он поднял воротник куртки, укрываясь от дождя, и забрался снова в кабину, чтобы достать из-под сиденья короткоствольный автомат с полностью снаряженной обоймой – один из тех, что были в машине Дэниела. В карманах у него было четыре запасные обоймы – по двадцать патронов в каждой.
Сто патронов.
Весь его арсенал.
– Я должен догнать их, – прокричал Алекс пилоту. – Будь я проклят, если мне охота держать ответ перед парнями из Нового Орлеана!
– Да, там крутые ребята! Я бы никогда не летал здесь, будь у меня другая
Не удостоив его ответом, Маколиф помчался к краю поляны. Тропа начиналась справа от огромного колючего куста – он хорошо помнил это, потому что расцарапал себе лицо, не успев прикрыться рукой от веток, отпущенных впереди идущим проводником.
Черт возьми! Где же она?
Он ощупывал руками мокрую листву, перебирая чуть ли не каждую ветку. Он должен найти проход! Нужно попасть точно на тропу. Ошибка может стать роковой. Иначе преимущество банды «Данстона» окажется слишком большим и ему не удастся их опередить.
– Что ты ищешь?
– Что? – Алекс резко обернулся и увидел направленный на него луч карманного фонаря. Нервы были настолько напряжены, что он от неожиданности вскинул автомат и готов был открыть огонь.
Пилот подошел поближе.
– Черт побери, у тебя что, фонаря нет, парень? И ты надеешься пробраться сквозь эту кашу?
Господи! Он ведь забыл фонарь в кабине. Дэниел предупреждал быть поаккуратнее с фонарем, вот он и засунул его подальше…
– Да забыл в спешке! Он в самолете остался.
– Надеюсь, едрена вошь, что так оно и есть, – отозвался пилот.
– Дай мне твой, а себе забери мой, о’кей?
– Если обещаешь подстрелить за меня пару черномазых – бери. – И пилот протянул Алексу фонарь. – Замотал меня этот дождь, промок насквозь. Полезу-ка я в кабину. Удачной охоты, парень!
Маколиф проследил, как пилот трусцой направился к своему самолету, и вернулся к поискам. Оказывается, он стоял всего в пяти футах от нужного места; луч фонаря высветил даже примятую траву там, где тропа выныривала из-под кустов.
Он пригнулся и ринулся вперед.
Он бежал изо всех сил, спотыкаясь о корни, обрушивая на себя водопады скопившейся на листве влаги. Тропа бесконечно петляла – вправо, влево, вправо, влево, вправо, вправо… Господи, почти кругами! И снова распрямилась на короткое время у самого подножия холма.
Но она была! Он бежал по тропе, а все остальное несущественно.
Но в какой-то момент он сбился. Тропа исчезла!
Во мраке тропического ливня раздался резкий, бьющий по ушам визг. Луч фонаря выхватил глубокую яму между корнями пальмы, в которой лежала дикая свинья с новорожденными поросятами. Безобразная волосатая морда оскалилась и издала еще один угрожающий хрипящий вопль; свинья вскочила, сбрасывая свое кормящееся потомство. Алекс кинулся в сторону и упал на мокрую землю, споткнувшись о камень. Фонарь откатился в траву. Под руками он ощутил твердую и ровную почву.
Он снова
Быстро поднявшись на ноги, Алекс подобрал фонарь, сунул под мышку автомат и помчался дальше по сравнительно свободному проходу в джунглях.
Он закончился буквально через сотню ярдов, перед ручьем с топкими, глинистыми берегами. Он вспомнил этот ручей. Его проводник повернул тут налево. Налево отсюда? Или когда они шли от лагеря? Нет, все-таки отсюда и именно налево. Там должны быть срубленные пальмы, перекинутые через ручей и опирающиеся на торчащие из воды камни. Алекс опять побежал, светя фонарем вдоль ручья.
Вот и бревна. И камни. Примитивная переправа через трясину.
Но на правом бревне он увидел двух змей, неторопливо направляющихся в его сторону. Даже ямайский мангуст не охотится в джунглях Кок-Пита.
Александр знал эту разновидность. Он не раз сталкивался с ними в Бразилии. Близкие родственники анаконды, эти змеи были слепы, злы и коварны. Их укус не был смертельным, но вызывал глубокий паралич – на несколько суток. Если живая плоть оказывалась от них на расстоянии даже нескольких футов – нападение неизбежно.
Пришлось вернуться в заросли. Обшарив лучом фонаря пространство вокруг себя, Алекс выбрал большую ветку сейбы длиной около шести футов и не без труда отломил ее. Потом вернулся на исходную позицию. Змеи, почуяв присутствие живого, замерли и насторожились. Их маслянисто блестевшие под дождем уродливые тела оставались неподвижны, плоские головы с булавочными головками незрячих глаз слепо устремились вперед, по направлению к запаху. По направлению к нему.
Алекс левой рукой протянул ветку вдоль бревна, держа в правой наготове и фонарь и автомат.
Обе змеи прыгнули одновременно. Узкие тела обвили ветку и заскользили между листьями, устремив головы к руке Алекса.
Он отшвырнул – или просто выпустил? – ветку в воду. Змеи забили хвостами, ветка закружилась и исчезла из виду.
Алекс стрелой промчался по бревнам и выскочил на другой берег.
Он преодолел примерно три четверти мили, не больше. По часам это заняло всего двенадцать минут. Насколько он помнил, тропа отсюда резко уходила направо, через невероятно густые заросли. Тот, кто называл себя Маркусом, сказал Алексу, что ее недавно пробили местные охотники и больше никто по ней не ходил.
За этими зарослями должна открыться поляна, от которой до берега Марта-Браэ и лагеря не больше мили. Пожалуй, ему удастся ликвидировать фору банды «Данстона».
Он обязан это сделать.
Он уперся в почти непроходимую стену растительности, обшаривая лучом фонаря землю перед собой, пытаясь обнаружить проход. Если он сейчас промахнется, то есть полезет в чащу, куда не ступала нога человека, – потребуется несколько часов, чтобы выбраться на тропу. Не исключено, что поиск может растянуться до рассвета или, по крайней мере, до прекращения дождя.