Зов Халидона
Шрифт:
Существует ли вообще Халидон?
Халидон.
Придется тщательно разобраться в бумагах антрополога Пирселла, попробовать отделить фантазии иностранца от островной реальности. Однажды было время, лет десять назад, когда на всю Африку наводила ужас группа под названием «растафарианцы»; потом выяснилось, что это была компания обкурившихся длинноволосых юнцов, попросту не желающих работать. А еще существовали «покоманианцы» со своими бородатыми первосвященниками, смешавшие сексуальные оргии с христианскими обрядами: этакая социорелигиозная
Таких сект было множество. Со своим параноидальным видением мира, столь же абстрактным и фрагментарным, сколь и запутанным.
Отличался ли от них Халидон – Халлидаун?
Но на данном этапе все это для Чарлза Уайтхолла принципиального значения не имело. Сейчас главным для него было выжить самому и спасти от крушения собственные планы. Он достигнет своих целей, удержав Шателеро на расстоянии и проникнув в структуру его финансовой иерархии.
Сотрудничая при этом со своим первым врагом, Бараком Муром.
Сотрудничая с обоими врагами.
Врагами Ямайки.
Джеймс Фергюсон шарил рукой по столику в поисках выключателя. В своих попытках он свалил на пол пепельницу и стакан, разбившийся вдребезги. Какой-то свет пробивался сквозь плотно задернутые шторы, он чувствовал это, несмотря на ломоту в глазах и жуткую головную боль. Боль помрачала сознание. Все же ему удалось включить настольную лампу. Загораживая глаза от неяркого света, он посмотрел на часы: четверть седьмого.
О господи! Голова раскалывалась так, что глаза слезились. Ломило шею, плечи, даже сводило руки. В желудке перекатывались булыжники; как только он подумал о животе, тошнота подкатила к горлу.
Зато никаких претензий к нему по поводу выпитого алкоголя Маколиф предъявить не сможет: надрался он вчера по-честному. Как сапожник. И причины у него для этого были весьма основательные.
Он торжествовал.
Артур Крафт-младший позвонил ему в панике. В панике!
Крафт-младший попался. Маколиф обнаружил комнату, где велась запись, и кого-то там избил, просто-таки измордовал. Крафт орал в трубку, требуя объяснений, откуда Маколифу стало известно его имя.
Ну, уж конечно же, не от него! Джимбо-чел тут ни при чем. Он ничего никому не говорил.
Крафт просто рычал, проклиная кретина ниггера, сидевшего у магнитофона, который со страху признался Маколифу во всем. Он клялся, что этого проклятого ниггера на пушечный выстрел не подпустит к суду.
Если дело дойдет до суда.
Если дело дойдет до суда.
– Ты меня никогда не видел, – продолжал орать Крафт. – Мы никогда не разговаривали друг с другом. Никогда не встречались. Ты себе все уяснил,
– Конечно… конечно, мистер Крафт, – ответил он. – Но, сэр, ведь на самом деле мы разговаривали, не так ли? И все остается в силе?
Он был ошеломлен, но сумел найти нужные слова и, главное, нужный тон. Спокойно, без излишних эмоций. Но предельно ясно.
Артур Крафт-младший оказался в щекотливом положении. И Крафту-младшему не следовало на него орать. Ему следовало быть повежливее. А может, даже и попросить…
В конце концов, разговор-то имел место…
И Крафт понял. Джеймс догадался об этом сначала по наступившему молчанию, а затем – и по тону следующей фразы:
– Мы с вами свяжемся.
Все было так просто! Но если Крафт-младший хочет, чтобы события повернулись иначе, что ж, на то он и возглавляет столь богатый фонд. И, разумеется, он сможет подыскать что-нибудь для очень, очень талантливого молодого ботаника.
Прошлым вечером, положив трубку, Джеймс почувствовал, что к нему вернулось спокойствие. Точнее – уверенность, которую он всегда испытывал в своей лаборатории, где все зависело от его глаз и ума, никогда его не подводивших.
Только он должен быть очень осторожен, но это он сумеет.
И когда он это понял, то напился.
А теперь его мутит и трещит голова. Но он справится: эти страдания можно вытерпеть. Ведь теперь все пойдет по-другому.
Он взглянул на свои часы. Проклятый «Таймекс». Шесть двадцать пять. Дешевка, но ходят точно.
Скоро вместо «Таймекса» у него будет хронометр фирмы «Пиже». И новое, самое дорогое фотооборудование. И настоящий счет в банке.
И новая жизнь.
Если он будет осторожен.
…Телефон зазвонил на тумбочке у изголовья Питера Йенсена, но первой его услышала жена.
– Питер, Питер, ради бога! Звонят!
– Что?.. Что такое, старушка? – Питер с трудом просыпался. В комнате стоял сумрак, хотя из-за штор пробивался солнечный свет.
Телефон зазвонил снова. Частые короткие звонки, которые так любят все телефонисты во всех отелях, растревожили утреннюю тишину.
Питер Йенсен протянул руку и зажег свет. Будильник показывал без десяти восемь. Еще раз задребезжал телефон.
– Черт бы их всех побрал, – проворчал Йенсен, сообразив, что до аппарата еще надо тянуться. – Да, да! Алло!
– Пожалуйста, мистера Питера Йенсена!
– Да, я слушаю. В чем дело?
– Международная телеграмма, мистер Йенсен. Поступила несколько минут назад. Из Лондона. Срочная. Разрешите прочитать ее вам, сэр?
– Нет, – твердо и не раздумывая ответил Питер. – Ни в коем случае. Я ждал ее; полагаю, она довольно большая.
– Да, сэр, это так.
– Будьте любезны, дайте распоряжение доставить мне ее сюда. Отель «Кортле-Мэнор», комната четыреста один. Прямо в номер, пожалуйста.