Зов Оз-моры
Шрифт:
Подьячий, трясясь от страха, развернул столбец и начал водить пером по бумаге. Когда он закончил работу, Ведь-ава приказала:
– Теперь растелешайтесь! Все четверо!
– Это ещё зачем? – удивился Денис.
– Ты-то в первую голову разголяйся! – ответила ему Дева воды. – Тебе оно нужнее, чем всём прочим. Дай мне саблю.
Она протёрла клинок сфагновым мхом, подождала, когда мужчины разденутся, и подошла к Денису с саблей наголо. Тот невольно отшатнулся.
– Стой смирно! Ты же мужик, –
Она сразу же провела пальцем по его ранам, и те мгновенно зажили.
Денис изумлённо осмотрел свежие рубцы.
– Чему ты удивляешься? – захихикала Дева воды. – Я же покровительница врачевания, – она ещё раз погладила его шрамы. – Это для знаку[1]. Пусть дьяки посмотрят твои раны. Иначе они не поверят, что ты бился с тягунами.
Ведь-ава вновь протёрла саблю мхом и подошла к Григорию.
– Видишь, это совсем не страшно, – успокаивающе улыбнулась она. – Стой спокойно.
Затем она слегка поранила Михаила и подьячего…
– Теперь надо бы похоронить татей, – со вздохом облегчения произнёс Денис.
– Как? В болоте, что ли, утопить? – захохотала Ведь-ава. – Нет уж, вы езжайте, а я здесь останусь. Очищу дорогу.
Денис, Михаил и подьячий забрались в повозку, и она тронулась. Седоки со страхом оглядывались, слыша громоподобный стук, чавканье и шипение, разрывающее уши. Насыщая свою утробу, гигантское существо радостно каталось по траве и подпрыгивало, и от ударов его хвоста содрогалась земля и трясся мох в болоте.
Лишь когда кибитка была уже за Чудинским болотом, жуткие звуки прекратились. Скоро её догнал зимородок и сел на крышу рядом с Варварой.
К вечеру повозка подошла к стоглазым стенам Новгорода, сурово наблюдавшего за окрестностями чёрными бойницами. В одну из них влетели две блестящие птички, не замеченные дозорными. Описав два круга над золотым куполом Святой Софии, зимородки направились к заезжему дому, влетели через раскрытое окно на нижний его этаж, быстро поднялись верхний, опустились возле двери одной из комнат и обернулись молодыми женщинами.
– Там сундук стоит, – шепнула Варвара Ведь-аве. – Платья мои подойдут и тебе. И по росту, и по стати.
Она попыталась отворить дверь.
– Тьфу, закрыта! – раздражённо бросила она. – А ключ у хозяина.
– Спуститься придётся, – со смехом сказала Дева воды.
Они прошли на нижний этаж, где обедали постояльцы, и через минуту к ним подбежал ошалевший хозяин. Узнав Варвару, он набросился на неё с криком:
– Оболочайся немедля! Тут не баня. Всё мужу расскажу. Он тебя плёткой отзвонит!
– У меня ключа нет. Открой нам дверь.
Варвара неспешно направилась к ведущей наверх лестнице. Владелец заезжего дома невольно залюбовался
– Добро, не расскажу, – растаял он. – Но оболочись всё-таки поскорей. Пойдём, пойдём!
Он взял ключ и засеменил вверх по лестнице вслед за Варварой. Дева воды пошла с ними, и ярость хозяина переключилась на неё. Открывая дверь, он гаркнул:
– А ты откуда взялась? Как звать:
– Мария, – Ведь-ава назвалась крестильным именем.
– Михалкина, что ли, жена? Приехала к нему? Всё ему расскажу. Он тебе хвост притиснет! Вот бесстыдница!
– Не ругайся на неё, – предупредила его Варвара. – Это важная особа. Её лучше не злить.
– Важные особы в каретах подъезжают, а эта взялась невесть откуда.
– Не злись, – защебетала Варвара. – Её одёжка в моём сундуке лежит.
– «Важная особа»! – хмыкнул владелец заезжего дома и начал спускаться по лестнице.
Войдя к себе, Варвара порылась в сундуке, нашла две срачицы, два сарафана и убрус.
– Мне платок тоже давай, – сказала Дева воды. – Я всё-таки была замужем.
Обе женщины оделись, по-дружески обнялись и присели на лавицу.
– Ты каждый раз умираешь, когда меняешь обличье? – спросила Варвара.
– Как и ты теперь. Разве это трудно или больно? Ты сегодня много раз умирала, но, по-моему, даже этого не почувствовала. Страшно не умереть, а исчезнуть навсегда… но эта участь тебе уже не грозит. Ни небытие, ни в Рай, ни в Ад, ни Тона ши…
– А Дениса ты сделаешь таким же, как ты или я? Чтоб он мог умирать и возрождаться.
– Он ведь не касался моего веника и не сказал: «Моя душа отныне твоя».
– Скажет! – веско ответила Варвара. – Обещаю тебе: Уговорю его. Денис отдаст тебе душу. Не хочу его терять. Никогда.
– Подумаю, Толганя… когда… – молвила Дева воды.
Она оборвала фразу, потому что за дверью послышался шум, и скоро в покои постучался хозяин.
– Чего ты здесь делаешь? – строго спросил он выглянувшую Ведь-аву. – За постой платить надо! Снимешь покои, «важная особа»?
– Сниму самые лучшие. Для богатых постояльцев. Те, что для купцов, дворян и сынов боярских бережёшь.
– Это будет дорого стоить.
– Я никогда не торгуюсь. Заплачу, сколько попросишь.
Владелец заезжего дома назвал цену.
– Мне бы до Волхова дойти, – вздохнула Ведь-ава. – Деньги там, в реке.
«Она рассудка чаем не полишилась? Зело, зело похоже…» – задумался хозяин и сурово сказал: