Зоя. Том первый
Шрифт:
Таисия слушала, нервно теребила рукав платья. Сердце выпрыгивало из груди. Она кивнула соседке и пошла.
Услышала, как та крикнула вслед:
– Ты имя своё скажи, как вернутся, передам, что приходили к ним.
Но Таисия только покачала головой и, не обернувшись, продолжила идти.
«Что же я наделала, неужели не увижу больше Коленьку?» – слёзы текли по щекам.
Вспомнился день, когда полицейский в порту задержал Таисию и попросил показать содержимое сумки. Девушка бросилась бежать, но страж порядка быстро её настиг. Заломил
Время от времени Тайгу вызывали в участок, и она отчитывалась обо всём, что происходило в комитете. Ей приказали не прекращать свою деятельность, а продолжать раздавать листовки. За ней в это время следили полицейские, вычисляли тех, кто с интересом брал листовки. А пару недель назад за свободу Николая она начала ублажать тех, у кого была на крючке.
* * *Прошло три дня. Григорий Филиппович так и не вернулся. Евдокия Степановна продолжала запирать Зою перед уходом на работу. Девушка изнывала от своего узничества.
В дверь постучали.
– Кто там? – спросила Зоя.
– Открывай, это я, Таисия!
Зою затрясло. Она промолчала.
– Ну что, подруга, открывай уже! – повторила Тайга весёлым и требовательным голосом.
– Я заперта, – сказала Зоя, найдя в себе силы на ответ.
– Да ты что? Как так заперта? Неужели про твоего Янека уже все знают? Из-за него, небось, дома сидишь? – язвительно произнесла Таисия.
Зоя почувствовала этот неприятный тон, он словно прошёл сквозь неё. Решила взять себя в руки и не раскрывать все карты.
Засмеялась, ответила весело:
– Да это случайно так получилось, я ключи потеряла, а мачеха на работу ушла и закрыла. Вот и ожидаю её теперь.
– Ну-ну, – произнесла с той стороны двери Тайга, – ладно, сиди за своей решёткой, завтра зайду.
Зоя начала придумывать, как ей всё-таки выбраться из квартиры.
Вдруг услышала опять стук. Прислушалась.
– Это я, Галя, – произнесла соседка.
Зоя оторопела.
«Что же за день сегодня такой? – подумала она. – Вся нечисть ко мне лезет».
– Прости меня, – послышалось за дверью, – я тебе помочь хочу. У меня есть знакомый мастер. Вечером зайду, подкину воск. Ты отпечаток снимешь, я завтра ключами тебя открою.
Зоя не верила в то, что слышала. Отвечать Гале не стала. Решила, что дождётся вечера, а там определится, как быть дальше.
Когда перед глазами замаячила свобода, стало намного легче. Постоянные думы о брате, Янеке, отце всё равно не давали покоя, но свобода была теперь милее всего.
Галина не обманула. Вечером пришла за солью, протянула кусок воска. Заговорила Евдокию Степановну, а Зоя успела сделать слепок. Отдала бывшей подруге.
Всю ночь не спала, ругала себя
На следующий день Зоя ждала, когда наконец-то Галя откроет её. Подруга пришла после обеда, отперла дверь, сунула ключ Зое в руки.
– Держи, беги куда надо. Но только завтра. Евдокия Степановна скоро дома будет, мне матушка сказала. А завтра у них долгий день, поздно вернутся.
– Спасибо, – поблагодарила Зоя и сжала в руке ключ.
Галя вышла. Улыбнулась ехидно. Зоя этого не заметила.
В кармане у Гали прятался ещё один дубликат.
Сон к Зое опять не шёл. Она лежала в кровати и пыталась представить рядом с собой Янека. Хотелось побыть в тишине, но Евдокия Степановна после визита полицейских тоже не спала ночами. Молилась. Ночи напролёт стояла перед иконами, Зоя присоединялась к ней.
Евдокия Степановна голосила громко, повторяя и повторяя: «Отче наш…» и другие молитвы. Мачеха проговаривала слова быстро, как скороговорки, до Зои только иногда долетали: Макар, Григорий, Зоя…
На работе Евдокии Степановне подтвердили, что Григория Филипповича отправили в командировку. Куда и насколько ей не сказали. Новость о том, что Макар пропал без вести, облетела весь порт. Молва дошла и до мельниц.
Все знакомые и незнакомые, встречавшиеся на пути Евдокии, высказывали своё сожаление и соболезнования. Евдокия отмахивалась, уходила от разговора. Возмущалась:
– Что же вы безбожники мальчишку на тот свет отправляете? Не нашли, значит, живой. Чего зря языками чешете?
Но люди не успокаивались, судачили, сплетничали. Потом стали жалеть Григория.
– Как же так? Сын пропал, а отец и не ведает, – говорил один.
– Так передали! Наверняка сына потерял, скрывать-то зачем, – предполагал другой.
– Да знает уже Григорий, вчера слышал, что передали ему, а он от неожиданности механизм на мельнице сломал да напился опять. Скоро главного наладчика выбирать будут, – утверждал третий.
До Евдокии доносились все слухи. А она ждала. Верила, что вернётся и Макар, и Григорий, и заживёт семья как прежде. Поэтому пресекала все разговоры и сплетни грубостью и криками.
Зоя встала с кровати сразу после ухода мачехи.
Оделась, нащупала в кармане платья заветный ключ. Металл холодком обдал ладонь, а потом согрелся. И как будто попросился в замочную скважину.
На улице глубоко вдохнула, почувствовала запах реки, рыбы, дыма.
На дворе стояла ранняя осень. С момента последней встречи с Янеком прошло уже две недели. Сердце ныло, просило объятий и поцелуев, но где искать любимого, Зоя не знала.
Спустилась к реке, намочила руки, тоскливо проводила взглядом отплывающую баржу. Пыталась на ней представить себя и Янека, но не смогла. Теперь уже побег казался чем-то недостижимым. Тоска по любимому с каждым днём превращалась в ноющую боль. От мыслей, что больше не увидит его, становилось плохо, бросало в жар. Не могла поверить, гнала от себя эти думы.