Зверь 5

Калинин Алексей

Тут-то и наступила Машина очередь использовать секретное оружие. Так как папа не разрешил втыкать в яму колья, то было решено взять на охоту норовистого козла Пантелеймона — если не получится снизу, то колья-рога упадут сверху. Его-то сейчас и тащила на верёвке Маша.

Полусонный козёл не понимал — куда его тащат, зачем? и послушно переступал мосластыми ногами. На краю западни он остановился и упёрся копытами, не желая прыгать и бодать Бабайку. Хрипло гавкал и рвался с привязи Удмурт. Пёс пытался вырвать цепь и прыгнуть

в яму. Присоединиться к общему веселью…

В яме раздавался мужской голос — Бабайка приглушённо матерился. Маша ещё раз попыталась подтянуть козла к яме, когда подбежавший сзади Петька пнул грязный козлиный зад. Внушительное животное рухнуло вниз, Маша едва успела выпустить верёвку из рук. Удмурт надрывался и рвался с привязи, тоже желая принять участие в общем веселье.

— А-А-А!!! Чёрт! Чёрт! Помогите! — донеслось из ямы.

— Что тут у вас? — на крыльцо выскочил взъерошенный отец, в руках он держал переломленное пополам ружьё и судорожно заряжал патроны.

— Да так, Бабайку поймали, — авторитетно ответил Петька. — Теперь нужно за участковым сходить, чтобы в тюрьму его проводили.

До полного сходства с шерифом Дикого Запада Петьке не хватало сигары в углу рта. И ещё чтобы так залихватски прикурить, щёлкнув крышкой зажигалки.

— Петька, — ахнула Маша, — а ты заикаться перестал.

— А ведь и правда, Петя! — следом за отцом выскочила мама. — Ой, радость-то какая.

— Ивановы, выпустите меня, пожа-а-алуйста, — жалобно донеслось из колодезной ямы.

Мать переглянулась с отцом, уж больно знаком показался голос Бабайки, точь-в-точь голос соседа Сидора Перепелкина.

— Дети, пойдём в дом, а папа тут сам с Бабайкой разберётся, — тёплые мамины ладошки развернули детей по направлению к дому. — Идемте, мои храбрые герои, я вас чаем с конфетами угощу.

— Дык поздно уже и для зубов вредно, — солидно ответил Петька.

Он и в самом деле ощущал себя героем, радость переполняла детскую грудь — не струсил, выдержал. Поймал Бабайку, наказал даже немного. Пусть вовсе и не Бабайка это была, а вороватый сосед, но всё равно — защитил своё!

— Идите, идите. Сегодня можно, — улыбнулся отец и поднял с земли черенок для лопаты. — А я пока проучу эту Бабайку, чтобы знал, как чужие цветы по ночам тырить.

— Ме-е-е, — донеслось из ямы, затем удар и крик боли.

— Ого, да наш Пантелеймон уже вовсю наказывает его. Может, оставить их до утра? — засмеялся папа. Из ямы послышался скулёж и ещё один удар. Отец покряхтел и пошёл за лестницей. — Стой спокойно, Бабайка, а то болтать нечем будет, а мне ещё надо зубы у тебя пересчитать.

Маша и Петька напились душистого чаю с мятой, послушали, как во дворе папа наказывает Бабайку (там раздавался мат и гулкие удары), и отправились спать.

Войдя в комнату, дети остановились на пороге — в комнате пахло свежей землёй и гнилыми яблоками. Дверца шкафа была приоткрыта. Стул

валялся на полу.

— Ну, чего встали? — донёсся сзади голос мамы.

— Мам, мы не того поймали, — прошептала Маша. — К нам опять приходил Бабайка.

— Да с чего вы взяли? И чем у вас таким пахнет? — мама встала за спиной ребят.

— Так всегда пахнет, когда он приходит, — ответил Петька.

Маша взвизгнула и показала рукой на свою кровать. На груди у медвежонка Серёжки сидела большая лягушка. Её чёрные буркалы смотрели на вошедших людей. Петька вспомнил, как похожие бездушные глаза пялились на него в ТУ ночь.

— Так вот куда ты постоянно сбегаешь, — всплеснула руками мама. — Дети, не пугайтесь, пару таких квакш я держу в молоке, да вот одна лягушка-путешественница постоянно куда-то пропадает. Как она попадает к вам? Ага, так и есть, крысы прогрызли к вам вход в шкафу, вот она и пролезает. Завтра же отец заделает дыру, и поедем кота выбирать, а сейчас спать-спать-спать. Умнички вы мои… герои!

Мама унесла лягушку из комнаты и потом уложила детей, поцеловала каждого в лобик.

— Маш, а всё-таки мы в самом деле герои, — шепнул засыпающий Петька. — Такого Бабайку поймали! А когда я ему ножик в попу воткнул, то думал, что лезвие поломается. Какие мы всё-таки молодцы!

— Ага, а когда вырастем, тогда ещё и с Кризисом справимся, — пробормотала Маша и крепче прижала к себе медвежонка Серёжку.

Крики на улице стихли. Отец пришёл и заскрипел пружинами за стеной. Удмурт тоже успокоился и перестал лаять, ночной воздух наполнился скрежетом сверчков. Воцарилась тишина…

Серебристый лунный луч скользнул по Машиной подушке и задержался на оторванной голове плюшевого мишки. Из округлого шара вылезла грязная вата, туловище лежало неподалёку, разорванное на мелкие кусочки.

Под кроватью Петьки тихо дзинькнуло, словно кто-то сдвинул в сторону игрушечный автомобиль. В комнате усилился запах гнилых яблок и свежевскопанной земли…

Глава 3

У нормальных людей утро начинается с трели звонка будильника, кофе и яичницы или каши. У меня же утро началось с привычной перепалки Чопли и Маринки. За пять минут до обязательного отзвона будильника раздался тонкий крик:

— Чо, пля? Опять эта желтая дрисня? А я говорю, что Эдгарт глазунью больше любит, чем омлет!

— Уж мне-то не рассказывай! Сколько его знаю — всегда утром омлет трескал за обе щеки, да ещё и нахваливал! — не осталась в долгу Маринка. — А ты могла бы хотя бы чайник поставить, не говоря уж о том, чтобы кофе сварить!

— Какой кофе? Он же чай любит! И не надо ему с утра давление поднимать!

— Я это давление по ночам сбрасываю, так что по утрам могу и поднять немного!

— Знаю, как ты сбрасываешь — специально орёшь так, что ни одни беруши не спасают!