Зверь Лютый. Книга 19. Расстрижонка
Шрифт:
"...монетизировать или узурпировать веру - абсолютное зло. Использовать веру в политических играх - абсолютное зло, обесценивание веры и надругательство над людьми и человечеством".
Вот именно этим "абсолютным злом" (по оценке священника 21 века), занимается вся "Святая Русь", всё средневековое человечество. Приведённая цитата - смертный приговор. Сказавшему такое здесь. Ересь с гос.изменой пополам. Смертельный исход гарантирован: русские иерархи "выписывают" за такие мысли сотни ударов кнутом. Хотя для
"Надругательство над людьми и человечеством" - суть большой части истории. Почти всех конфессий, почти во все времена. Всякий попаданец, вляпавшийся чуть глубже отдельных веков в отдельных местностях, становится, по факту вляпа, соучастником этого "надругательства", одним из творцов того или иного варианта "абсолютного зла". Просто потому, что "все так живут". Ввиду отсутствия "здесь и сейчас" пресловутых атеизмов, гумнонизмов, либерастий и дерьмократий.
Янтарные чётки "лествицей" - красиво, богоугодно. А голодовки каждые 8-10 лет, когда неубираемые трупы лежат на улицах русских городов - некрасиво. Но тоже - богоугодно. Ибо покарал Господь грешников за грехи их. Кара Господня... она ж завсегда правильная! Кем-то, где-то, когда-то, за что-то... заслужена. Главное: жрать надо меньше! Смердам. Тогда золотое шитьё - и по подолу епископского подрясника образуется.
Между Федей, увлечённо перебирающим что-то в блюде с рыбой пальцами с драгоценными камнями так, что от той щуки запечённой - солнечные зайчики по стенам в семь цветов, и боярами с моего края - ещё два персонажа.
Один из духовных. Поскромнее: одежонка белая, но из шерсти. На голове скуфейка скромненькая. Деталь одежды для попа или дьякона - обязательная, снимается только при отходе ко сну и перед богослужением. Назначение - прикрывать гуменцо. После рукоположения в священный сан ставленники немедленно выбривают волосы на голове в виде круга (гуменцС), что означает знамение тернового венца.
Феденька - рыбку ковыряет, а сосед на него взгляды кидает. Кабы взглядом можно было дырку сделать - Федя уже давно насквозь бы просвечивал. Как решето.
С другой стороны, с обычным своим выражением лица степной каменной бабы, Феденьку рассматривает Боголюбский.
Последний в этом ряду, географически - в середине... Портоса с бородой представляете? Ну, типа, да. "Во на во" и шерсть лопатой. Сидит - будто лом проглотил. В отличие от остальных - чувствует себя не в своей тарелке. А также - не на своей лавке, не за своим столом, не в том месте и не в том время. Какое-то... попандопуло приблудное.
На столе... не густо. Вижу студень с чесночной заправкой, две миски с квашеной капустой, кислые щи, миска каши гречневой и миска - пшёнки, рыба печёная на блюде. У детей - молоко в кружках, у взрослых - квас. Спиртного... и не видать, и не слыхать. И на столе, и на запах.
Запах... есть. У окон и дверей стоят половцы. Охрана княжеская? От них пахнет... факеншит! Чем может пахнуть от степняка?!
– Конём, конечно. А совсем не степью, как вы подумали.
Кроме сидящих за столом, ещё куча народа стоит. Стольники у каждого едока за спиной.
Ну что, Ванюша, огляделся? Теперь давай песни играть да мозги завивать.
***
– - Здоровья тебе, княже, и долгих лет. И всей честной госпОде.
Поклон сдержанный, кивок головой глубокий, спина прямая, но плечами поклон обозначил, шапка снята, рука к сердцу. Поклон не сильно младшего, но - старшему. Уважение с почтением без подчинения. Почти равный, но без претензий. Низкопоклонство - чисто ну очень тонким намёком.
Я бы ещё, для выражения приязни, кудрями тряхнул, да нечем.
О-хо-хо.... Эти средневековые этикеты... Я в них - как свинья в апельсинах. Против Андрея, который все эти... манёвры повидал и в греческом варианте, и в половецком, и в святорусском, и в... Одна надежда, что он мои промахи простит, сделает вид, что не заметил. А не сделает вид - так я пошлю. Я дело делать пришёл, а не коленца выкаблучивать.
– - И тебе здоровья. Воевода Всеволжский. По добру ли дошли?
Снова куча оттенков, которых я не понимаю, куда смотреть, что думать - неизвестно.
Да, факеншит же! Мне по пытошным застенкам гулять - привычнее, чем на государевом приёме речь держать!
Застолье пребывает в полной нейтралке. Зацепление мозговых шестерёнок... Наверняка - полным ходом. Но без внешних признаков. Никто не рискует не только высказать своё мнение - хоть бы обозначить отношение к происходящему.
Хозяин к гостю как? Дружественно или враждебно? Гостю улыбаться надо или скалиться?
Приём идёт в малой трапезной. Значит: Ванька - не государь, даже не посол серьёзной державы типа княжества Рязанского. Приём идёт утром, что есть указание на низкий, мелкий статус встречи - серьёзные люди приходят к обеду. Нету кучи атрибутов, слуг, вещей, словесных оборотов, свидетельствующих о важности гостя.
Но за столом - все мужчины княжеской семьи. Что уже само по себе... Но нет женщин и детей - не по-родственному. За столом епископ и важные воеводы. Но далеко не все. Окольников, к примеру - ни одного.
Всем известно уже и про вчерашний наш с Андреем визит к Манохе, и на пристань с невиданной лодочкой, и про мои разборки у Лазаря на дворе. Да за одно последнее - за убийство людей вольных!
– любой должен уже в кандалах перед судом стоять! А я стою вольно и в трапезной.
За стол не зовут. Но и собак не спускают.
У меня такое чувство, что я здесь для Андрея так, повод для чего-то. Что он играет какую-то свою, ко мне мало относящуюся игру. Игры. Несколько сразу. И понять это я смогу, если смогу, только частично и сильно потом.
Ну и фиг с ним. Наше дело - откатать обязаловку, и хай воно горит.
– - Благодарствую, Андрей Юрьевич, дошли - добре. Дозволь подарить тебе наши подарки скромные.
Прокол! Блин! Ответ на вопрос о дороге должен содержать отсылку к божественному. Типа: с божьей помощь, вашими молитвами, Царицы Небесной попущением... Проспал.