Зверь
Шрифт:
Маркиз Орильян молча забрал пакет и, не говоря ни слова, откланялся.
— Но, ваша светлость… — неуверенным тоном снова начал Агний. — Как же быть с этим бедным мальчиком, Шарлем Сэц-Ариго, сыном королевы? Его нужно вырвать из рук преступников и негодяев, насильственно захвативших его!
— Уверен, что Манрики побегут вместе с ним в Ноймар, — вставил граф Вейсдорн.
— Если так, то мои люди задержат их, — заметил полковник Ансел. — Я отправил погоню на Северный тракт, как только стало известно, что заговорщики удрали.
— Это хорошо, но недостаточно, — холодно бросил ему Алва. —
Это прозвучало как отповедь. Агний смиренно склонил голову и поспешил удалиться. Святые отцы кинулись за ним следом.
Шарль Сэц-Ариго, сын королевы! Неужелималенькому Карлу Оллару отныне предстоит называться этим именем? Ричард поёжился от внезапного сквозняка. Капитулярный зал Нохи был холоден, как камни, из которых его когда-то сложили. Сквозь огромные окна с частыми переплётами виднелся Двор Магнуса с полуразрушенными службами, а слева – заброшенный сад, при истинниках именовавшийся Садом Секретов. Тоскливая картина запустения открывалась отовсюду, откуда ни глянь.
Кажется, на мгновение она приковала к себе внимание Алвы. Ворон застыл, созерцая унылый пейзаж за окном. Возможно, он просто ненадолго уснул стоя, вперившись в пустое пространство широко раскрытыми глазами.
— Вы свободны, господа, — произнёс он наконец, не отворачивая головы от окна. — Вейсдорн! Мы обсудим назначения на вакантные должности завтра. А пока прикажите перенести тело генерала Манрика в Нохскую церковь. Я не хочу, чтобы оно стало объектом надругательств. Семейная верность, пусть и неоправданная, требует уважения. Герцог Окделл! — окликнул он Дика, когда тот уже собирался последовать примеру остальных и выйти. — Останьтесь.
Ричард остановился. Караульные захлопнули двери, отрезая Капитулярный зал от коридора, и, оглянувшись, юноша увидел, что маска отрешённого спокойствия сползла у Алвы с лица. Теперь, когда они остались наедине, на нём ясно читалась усталость и хмурая сосредоточенность.
— Вы составили план Нохского аббатства, как я просил вас, Ричард? — спросил Ворон, с силой проводя руками по глазам.
Они почти не виделись накануне: пока Алва брал Ружский дворец и особняк Манриков – два последних оплота мятежа – Ричард исследовал аббатство в сопровождении своих людей и вездесущего Рамиро. Ночью же Ворон был занят несчастным Питером-Иммануилом и приватными переговорами с Домом Волн.
Сняв футляр с картами с шеи Рамиро (Гиллалун сплёл литтэну ошейник ещё в Гальтаре по просьбе своего господина), Ричард разложил бумаги на столе. Чертёж получился удачный: рука у Дика была твёрдая и глазомер безошибочный. Чёткие линии, словно выведеннные опытным инженером или архитектором, складывались в ясную, легко читаемую картину.
— Вижу, у вас был прекрасный учитель, — бросил Алва словно невзначай, мельком скользнув взглядом по лицу своего бывшего оруженосца, и Дику вдруг почудилась теплота в синих глазах.
«Это
В плане Ноха представляла собой семиугольник, в центре которого располагалась величественная церковь, построенная в форме семилучёвой звезды. В прошлом в каждом луче находился алтарь, посвящённый одному из семи атрибутов Создателя. Главный алтарь – Истины – указывал прямо на одноимённую Башню, самую мощную из семи, возвышавшихся над стенами аббатства. Алтарь и Башня были ориентированы на юг, на Агарис.
Слева от Башни Истины во внутреннем дворе располагалась Палата аббата (где Алва устроил свои временные покои), а справа – Палата Магнуса, в Капитулярном зале которой они сейчас находились. Между Палатами и прямо перед Башней когда-то был разбит Сад Секретов. Теперь он весь зарос бурьяном, так что от его прежнего великолепия не осталось и следа.
— В целом это совпадает со старыми планами из Королевской библиотеки, — задумчиво протянул Алва, скользя пальцем по линиям плана. — За исключением вот этих полостей в стенах и под садом. Это потайные ходы?
— И скрытые комнаты, монсеньор, — подтвердил Дик. — Вот здесь, — и он ткнул в стену между Башней Истины и Палатой Магнуса, — находилась лаборатория, должно быть, для алхимических опытов. Я приказал моим людям выбить дверь, и они обнаружили внутри печь и целый стеллаж с колбами и порошками. А вот тут, напротив, было что-то вроде зверинца: все стены от пола до потолка уставлены клетями. Кажется, истинники держали в них крыс, — добавил он, вздрогнув от отвращения. — Металлические решётки все прогрызены изнутри.
— Истинники всегда питали слабость к крысам, — усмехнулся Алва. — И, похоже, взаимную.
— Здесь, под Двором аббата, устроен склеп… — продолжал было Дик, но Алва перебил его.
— А сама Башня? — спросил он. — Я не вижу в ней комнат. Вы не успели исследовать её? Вам не хватило времени?
Ричард слегка замялся.
— Отчасти, — признался он. — Но главное в том, что здесь как будто какое-то слепое пятно, монсеньор. Мне стоит только закрыть глаза, как я вижу всё, что нас окружает: стены, переходы, комнаты, какими бы тайными они ни были… Но не эту Башню. Она словно запечатана. Я не вижу входа. Я не могу проникнуть в неё даже мысленно, как ни пытаюсь.
Алва поднял на него внимательный взгляд.
— Вы уже говорили мне, что видите аббатство мысленно, — сказал он. — Но почему? Благодаря вашему литтэну? Это он ведёт вас?
Словно почувствовав, что речь идёт о нём, Рамиро, до этого вертевшийся у Дика под ногами, пролез длинной мордой прямо под левую руку Алвы, и тот машинально погладил пса, отчего Рамиро блаженно зажмурился.
— Нет, — ответил Дик, немного обидевшись: разве сам по себе он не обладает способностями, положенными истинному Окделлу? — Рамиро здесь не при чём. То есть он тоже может ориентироваться в аббатстве. Но меня ведёт не он, а здешние камни. Когда я касаюсь стен, они словно бы говорят со мною. Не знаю, как правильнее описать вам это, монсеньор. Вероятно, это потому, что они чуют во мне своего Повелителя. А Рамиро, он… Он просто меня охраняет.