Звезда Аделаида - 2
Шрифт:
Но иное дело - любовные заигрывания Северуса с Гарри в «этом» времени, не приведущие ни к какому результату, так как Мастер Зелий однажды просто и ясно зарубил себе на длинном носу не покушаться на девственность Поттера. Но так хотелось бы другого, не получив первого, сиречь, Гарри… Да, именно, Снейпу очень хотелось бы, чтобы подложный муж обрюхатил ненастоящую жену после их с Гарри перемещения во времени. Чтобы не видеть, как и Квотриус постепенно становится недоступным, но уходит от него к этой игривой шлю… Только потому, что она молодая, здоровенная, хоть и уродливая, свиноматка, зачинающая от него детей один за одним, подарящей роду его отца новую поросль. Она ещё больше расползётся, зарастёт жиром от постоянного жрача в последнем триместре и после родов. Станет матроной - клушей. Позабудет о волшебстве - а зачем оно ей, если «супруг» - стихийный маг? Ещё и на шею доброму тихоне Квотриусу сядет, покрикивать на него начнёт… Опять профессор зло подумал о своей будущей «супруге», сам не зная, за что - предчувствие чего-то очень дурного о судьбах ложной в глазах ромеев пары его не покидало, но, напротив, лишь увеличивалось в объёмах. Северус
От мужчины ни в римском государстве, ни до него, ни позже, да попросту никогда!
– не требуется, чтобы он был девственником в свои двадцать семь - тридцать лет. Для растления юношей и удовольствия вкупе с разнообразием общественной да и половой жизни мужчин есть всё - и лупанарии, и мальчики в термах, о которых уже подумал Северус, а за особую плату - и кто-то поумелее. Из женщин - дорогие, очень пылкие и красивые путаны - рабовладелицы в собственных домах с хозяйством, которое они, разумеется, не ведут - всегда во всех усадьбах находятся свои Фунны и Таррвы. Правда, и этот «золотой прииск» - путаны такого рода - находятся всё равно под игом платных, но не очень-то обременительных «покровителей», как и в будущем. Для боттомов и даже топов, ради большего заработка - любителей мужчин и специалисты есть не только в массаже - вроде тех же свободных финикийцев в термах. Даже в этом богами забытом Сибелиуме всё это тряхомудие наличествует и даже процветает.
А вот от девиц всегда требуется и до шестидесятых годов века двадцатого будет требоваться целомудрие… Не будем брать в зачёт Китай и связанные с ним страны Индокитая, в которых девственная плева терялась ещё в детском возрасте из-за ежедневных глубоких подмываний. Во всех же индийских, персидских, арабских и европейских странах, особенно среди знати, хоть крупного, хоть мелкого помола, от выходящей замуж девушки требовалась драгоценная и единственная на всю жизнь, теряемая так легко, хоть и не безболезненно, Её Высочайшее Величество Девственность.
Так значит, вот почему так быстро после известия о только на словах, сказанных Папенькой не пойми, какому из сыновей, как-то игриво, несерьёзно намечающемся браке, в самом конце календ произошла, скажем так, первичная помолвка, но невесту уже определённому, избранному, видите ли самой зазнавшейся шлюхой дочерью и потакающему ей, вероятно, во всём, раз не заавадил, Верелием, жениху - «высокорожденному патрицию и Господину дома Снепиусов» Снейпу - не показали, гадко и гнусно солгав ему и доверчивому Папеньке, что, мол, Адриана не переносит тряской дороги. А самому Северусу было в то время грёбанной заочной помолвки не до того - он спасал жизнь Квотриуса. Да он бы и с крысой в тот день помолвился, до того заботился он о брате и думал о… Гарри.
Глава 70.
Если бы не так всё совпало! А то эта, подумать только, ромейская девица! Тряской дороги она, вишь ли, побоялась! Смешно, если есть время вдуматься, как вот сейчас. А как же она, когда приспичило, таки добралась до этой дыры, Сибелиума, и из какой такой дыры она сама родом? Всего этого Снейп не знал. Он вообще ничего не знал, но надеялся, хотя бы, пользуясь Легиллименцией, посмотреть, от кого девка забрюхатела - хоть от заезжего патриция или же от… ф-фу!.. раба своего. Да не потому последнее вызывало истинное омерзение тем, что к телу будущей «супруги» Квотриуса притрагивался раб, а всего лишь от того, что Адриана так низко пала по её же собственным понятиям - урождённой, гордой волшебницы и высокорожденной патрицианки. Большее Снейпа не интересовало… пока. А Квотриусу можно будет и солгать при случае, чисто для его утешения, мол, девственность потеряла из-за любви превеликой к недостаточно, по мнению сурового отца, высокорожденному патрицию - простецу. Поверит Квотриус, обязательно поверит! А патриций для него - дело святое, это уж Северус знал наверняка. Он же помешан буквально на своей реальной «грязнокровости».
А вот о чести сиятельного графа Северуса Ориуса Снейпа никто не подумал! Даже Папенька купился на единовременную, до свадьбы, а не рассроченную, как положено, на три года после оной выплату приданого невесты - вот уж «удружил» «сыну» и Господину дома. Предоставили последнему бабу пред очи ясные лишь за четыре дня до свадьбы! Это, чтобы он, как дурачок, её брюхатость собою, честью своею графской или уж возьмите этажом ниже, как считал Северус, ни во что не ставивший своё положение в… этом, по сути своём, диком, раз рабовладельческом, обществе, так он успел привыкнуть к своему положению среди этих чистоплюев, патрицианским происхождением прикрыл. Ну, высокорожденные граждане, а, скорее, глупые, надутые, как утки перед сносом непригодного в пищу яйца матроны скажут, родила раньше срока да и всё, плебс же почти не знает, что творится
– А вот я им всем, этим зазнавшимся обжорам и ленивцам - иж, расположились на подушках в трапезной и то и знают, что всё жрут, жрут, жрут…словно оголодавшие какие, будто бы дома они и мяса не вкушали - я этим Сабиниусам мужской половой хуй-то покажу! Нечего дурить опасного мага - зельевара, пусть они и не узнают никогда, что это именно я сварил Абортирующее зелье, о котором они и понятия не имеют, нечестной девке, их, можно подумать, родной сестричке. А могу ведь и отравить её на хрен!.. Нкет, не буду, иначе с кем же Квотриусу размножаться! Можно подумать, по их сальным, обмазанным - бррр… - вездессущим, честное слово, бараньим жиром, рожам не видно, кто кому единокровная родня. Даже эти двое старших, страшных обжор происходят от разных матерей да и разница в возрасте большая - старшему под шестьдесят, а младшем, как я понимаю, следующему по старшинству сыну этого мерзавца Верелия, запудрившего всем нам мозги, под сорок, скорее, лет тридцать пять или около того. Ежу понятно, что никакая мать, не будь она ведьмой, а это я исключаю, не смогла бы выносить обоих, а вот отец у них один - всё тот же Верелий, маг-долгожитель. Интересно, у него и сейчас встаёт?По крайней мере, у господина Директора Хогвартса ещё - да, встаёт, но редко. Он мне в порыве откровенности, вапрочем, ничем не заслуженной мною, сам признался, как ему тяжело без мужчины.
– Даже названному брату не скажу об Абортирующем зелье! И, уж тем более, моему ненаглядному, невинному Гарри![i]- возмущался и ярился Снейп, чувствуя, как ледяная корка болотца проваливается под его драными подошвами, и в туфлях становится до невозможности сыро и холодно, - Ведь ради возлюбленного своего же… одного из двух, впрочем… стараюсь, разрывая в мелкие кусочки собственное сердце, деля время, отведённое для страстной любви с Квотриусом, раз уж не получить мне такой, пылкой, в прямом смысле, всеобъемлющей от Гарри, и между мною, братом и кем?
– ничтожной, ногтя Гар… нет, не стоит… даже грешного Квотриуса не стоящей блудливой женщиной. А делаю я это - всё это шаренье по болоту, когда и мои башмаки подвели, и того и гляди, сляжешь с температурой, а Папенька, не понимая причин моего нездоровья, прикажет, да, прикажет идти жениться, а то, мол, «мужеложец ты еси, от свадьбы с девою чистою отказываешься» - ради звезды моей черноокой, возлюбленной плотски и, да, пожалуй, что и греховно, слетевшей с пути, предначертанного Создателем, не вращающейся больше совокупно с остальным небом вокруг центра мира. Звезды сумасшедшей, идущей против законов творения и круговорота Вселенной, живущей теперь по своим, индивидуальным расчётам, а, скорее, их полнейшему, ужасающему, пугающему всех, но не меня, отсутствию.
Да, ради Квотриуса и его свободной, незапятнанной чести. Да, ради чести брата - бастарда, а она у него есть, есть да такая чистая, словно белый пуховой вязаный шарф, что продают старушки лет за сто пятьдесят в Косом переулке зимою. Ещё немереное своеволие, таящееся под личиной всетерпения и нежности и в то же время, какая-то нереальная самоотверженность, и самопожертвование, и… Да, к сожалению, безумие. Оно тоже есть. Пока что есть, но он излечится, как только осознает себя больным, по-настоящему нездоровым. Это самое важное в жизни Квотриуса сейчас! Осознать свою ненормальность, неестественность своего поведения, будь это вечное зеркало в руке или бесшабашная, сносящая крыши нам обоим, чуточку ненормальная любовь. И то, и другое аномальны, не в такой степени надлежит ненавидеть свою внешность, не с такой, удесятерённой силою отдаваться и брать в любви, хоть бы и с единственным возлюбленным.
Нужно привести себя в некое, исходно каждому при рождении данное равновесие с внутренним и окружающим миром.
Ибо он для меня и есть истинный центр мира, вокруг которого вращаюсь я сам, не кто-нибудь безродный, а сам граф Северус Ориус Снейп, и Квотриус об этом «вращении»… кажется, догадывается, оттого и не ревнует меня к Гарри, хотя, безусловно, обо всём уже давно знает. Ведь он стихийный, практически всемогущий маг, из тех, которые рождаются так редко - раз в два-три столетия, а то и реже, но, отчего-то не способный осознать своё сумасшествие и, познав себя и свою болезнь, силами подвластных Стихий излечиться от неё. Навсегда, так, что даже и памяти об этом сумеречном состоянии души не останется.